Я закусила губу. 

– Ну а что там с артефактом, который в кабинете?

– Сейчас узнаем…

                                                         ***

– Красный, красный! Я – Шмель! – сказал зооморф, применяя заклинание для связи с артефактом. 

– Красный слушает. Объект в кабинете. Поэтому изображения не будет, – отозвался кирпич. – Он может что-то заметить, от передачи световой информации обычно очень сильно фонит магией. 

– Хорошо, – согласился Тей. – Расскажи, что он сейчас делает?

– Истекает, – коротко отозвался кирпич.

Я чуть кашлянула 

– В смысле “истекает”?

– В прямом. Объект истекает вареньем. 

Мы с Теем непонимающе переглянулись. 

– Красный! Объясни подробнее.

– Двадцать минут назад объект снова призвал феечек. Выступление одной ему не понравилось. Он предъявил претензии, его же прокляли. Теперь объект лежит на полу и истекает вареньем, – доложил кирпич.

– Это смертельно? – зачем-то спросила я. 

А еще в груди появился какой-то отголосок ревности. Значит, он заявляет о том, что женат и хочет строить свое семейное счастье, что супруга ему должна по гроб жизни, а сам… Каждый вечер призывает феечек?!

– Да. Проклятия фей очень коварны…

– Нужно ему помочь, – сказала я Тею.  – Он же сейчас там… Умирает! 

– Я не пойду, – нахмурился парень. – Пусть сам как хочет выкручивается. К тому же он маг достаточно высокой ступени, чтобы справиться с подобной напастью самостоятельно. 

– О нет! – вдруг завопил кирпич. – Если сейчас же не помочь ему, то объект прекратит существование! Объект пьян! Он не может сам исправить ситуацию! О нет! О нет! О нет!

Я лишь сильнее занервничала. Ситуация сильно отдавала театром абсурда, и все же во мне вопияла совесть, что нельзя вот так, зная о том, что ему плохо, бросить его.

– Я пойду… И…

Тей остановил меня. 

– Лучше я сам, посиди здесь… 

Он уже хотел выйти из комнаты, как артефакт снова завопил:

– Стой! Тебе нельзя! Проклятие действует только на мужчин! Оно распространено в его кабинете… 

Тей вздохнул. 

– Ладно. Похоже, что тебе придется идти. Только придумай что-нибудь убедительное, когда он спросит, как ты оказалась в его кабинете…

Я кивнула.

  Довольно быстро добралась до кабинета. Постучала. Мне, естественно, никто не открыл. Какая-то паника накрыла меня с головой. А еще… Еще вдруг показалось, что сердце заколотилось странно. Как будто и правда было не моим. Принадлежало другому, а потому и тянулось к демону…

– Ректор Шаззар! – замолотила я кулаками по двери. – Ректор Шаз…

Дверь открылась. Кажется, ее распахнули при помощи магии.

Я вошла внутрь.

– Доброй ночи, Безродная. Как я понял, моя судьба все же была вам не безразлична?

  Мужчина крутанулся на стуле, на котором сидел. В одной его руке была банка с открытым малиновым вареньем, в другой – светящийся странным красноватым светом наш кирпич. 

– Ой… Я просто… Просто мимо шла и… И вспомнила, что у меня вопрос по поводу лекции сегодняшей был.

– Ага. Ночью?

 Дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась. Я поняла, что по собственной дурости попалась в ловушку. Это надо же было на это повестись?! Истекает вареньем? Ректор Шаззар?! Высший демон?!

– Простите…

–Простить? – мужчина поднялся со своего места, откладывая кирпич на стол. – За что, моя дорогая? За излишнее любопытство? Или за упрямство? – он подошел совсем близко, горячие пальцы коснулись подбородка, чуть поглаживая кожу и вызывая во мне странный трепет. 

– За артефакт…

– Не стоит лезть в мои дела, – прошептал он. 

Его взгляд загорелся красноватым сиянием. 

– Я больше не буду, ректор Шаззар....

– Десять штрафных очков. Завтра снова придете на отработку. А теперь – дуйте спать! Пока я еще держу себя в руках.