Поступив в институт в областном центре, я твердо решила меняться. Несмотря на то, что первый курс института я жила в съемной комнате, разделяя ее со случайной соседкой – первокурсницей из техникума, уже через месяц учебы количество моих знакомых с потока превышало сотню человек. А через год, когда я переехала в общежитие, буквально за пару дней я подружилась со старшекурсниками из моего блока, и мы часто готовили вместе студенческий ужин.

Комната в общежитии не отличалась уютом и комфортом, а осознание того, что она заменит мне отчий дом на следующие несколько лет, в первый же день заставило меня расплакаться горючими слезами. И я плакала каждый раз, когда возвращалась сюда с побывки от родителей. Дела за пределами комнаты обстояли хуже, чем в самой комнате. Желтые раковины, грязные плиты, обшарпанные душевые кабинки и регулярно забитые унитазы – при виде всего этого «убранства» меня уже не напрягали старые обои, оставшиеся от прошлых хозяев. О ремонте за свой счет не было и речи.

Домой я ездила раз в месяц, больше по необходимости – за провиантом, а оказавшись в родных пенатах, ощущала себя счастливой. Как-то раз родители послали мне столько овощей и соленьев, что я не смогла подняться с этой сумкой в гору к своему общежитию, хотя с детства была приучена к физическому труду. Выручил меня тогда проходящий мимо молодой человек, тоже студент. Как я обрадовалась его предложению помочь, потому что сама ни за что бы не попросила его об этом. Вопреки моему твердому намерению меняться, делала я это небольшими шажочками, еще долго оставаясь стеснительной и, по сути, просто не умеющей просить о помощи.

Несмотря на бытовые трудности, общага запомнилась мне особой атмосферой вольности и самостоятельности, дружбой и взаимопомощью, местом, где энергия, запечатанная в сосуде где-то глубоко внутри меня, все же вырвала пробку и пробилась наружу. Я осознанно шла туда, где мне было страшно, я становилась смелее. Ни одна встреча на потоке не обходилась без моего участия. Я легко знакомилась с людьми. Тогда же впервые попробовала крепкие напитки, а через год и сигареты. Ни то, ни другое мне не понравилось, я в принципе по жизни не люблю состояние зависимости. Алкоголь не сносил мне крышу, поэтому на таких мероприятиях я держалась особняком, оставаясь для мальчиков недоступной.

Что касается творческой жизни, я уже вовсю активничала – на праздниках проводила конкурсы для компании близких друзей, а с появлением видеокамеры снимала и монтировала классные ролики на тему студенческой жизни. Но я так и не попробовала пересилить свою стеснительность, чтобы просто записаться в студотряд, хотя маленькая девочка внутри меня в тайне об этом мечтала.

На старших курсах, пытаясь выйти из скорлупы, я рвалась в одну из смен в летний загородный лагерь, который славился своей бурной развлекательной программой, но мои родители сочли это неважным, и лагерь прошел мимо меня. Я огорчилась, но в те времена больше всего я переживала из-за другого – отсутствия мужской половинки рядом, поэтому стала учиться кокетничать. Еще в школе я поняла, что с мальчишками умею только дружить, а мне захотелось понять, чем я могу быть им интересна как женщина. Так в моей жизни случился период, когда я в разные дни, по очереди, привлекала внимание парней из одной компании, просто улыбаясь им в ответ. А они, видимо, приняли мою улыбку за нечто другое, потому что каждый из них, провожая меня, в первый же вечер намекал на интим. Никаких ухаживаний, голый неприкрытый инстинкт. Один из них долго грел салон своего автомобиля, надеясь на продолжение, а другой просто откровенно заявил о своем желании. Глубокой ночью, в студеную зимнюю пору, я оказалась высаженной из машины далеко за городом, потому что отказала в близости своему знакомому. Ехать за мной было некому, пришлось звонить отцу. Пока папа добрался до гаража, прогрел нашу «Волгу», которую зимой мы практически не эксплуатировали, я пошла в направлении нашего городка, каждый раз с замиранием сердца останавливаясь при виде проезжающих мимо автомобилей. Мне было дико страшно, но я продолжала написывать «бойфренду», угрожая ему возможными последствиями, если он меня не заберет. И он вернулся за мной, а я уже была дома и перестала отвечать на его сообщения. Что-то екнуло в сердце ловеласа и он поехал искать признаки моего возвращения в родительский дом, но встретил отца с лопатой, который еле сдержался, чтобы не причинить вред его иномарке. Тогда-то папа рассказал мне, что мужчин интересует только постель, а я не поверила и до сих пор считаю, что тогда мне просто не те попались.