Морда взглянула на него с явным недоумением.

– Под-соснами-а? О чём ты, друг мой?

– Сознание! Точнее под… ай не важно. Чёрт тебя возьми! Я стою и как последний шизик разговариваю со своим воображаемым отражением, вот о чём я, понимаешь? Я – псих, а ты моя выдумка! ВЫ-ДУМ-КА!!!

Лиса ехидно улыбнулась.

– Так вот как ты привечаешь старого друга… Недоверием и оскорблениями. Ну раз я ни с того ни с сего выдумка, то, что тогда это?

Глаза лисы вспыхнули золотом, и деревянная ванная полка Марка с зубными щётками, пастой, бритвами и прочим сорвалась, разбросав все эти мелочи по ванной.

Марк ошарашенно отшагнул от зеркала.

– Что… что ты та…? – пролепетал он, но сбился, так как увидел, как все упавшие щётки, зубные пасты, бритвы и прочее в золотом сиянии подлетели к его лицу, а затем встали обратно на свои места на непонятно как собравшейся заново полке.

– Скажу честно, Марк, – недовольно сказал лис, – За столько лет ты как будто бы не поумнел, если не наоборот. Я ожидал большего от этой долгожданной встречи. Неужели я один ждал её? Ты назвал меня, Марк. Ты мне ответь, кто я такой.

Марк мысленно окунулся в то хорошее и тёплое из детства, что всё сильнее и сильнее напоминало о себе. Ответ был на расстоянии вытянутой руки, но мог ли он поверить, что…

– Вульпус…? Вульпи, это правда ты?

– О, Фортуна, – глаза лиса вновь радостно заблестели, – Изменчива, как луна. Конечно, это я. Что, ты много других говорящих лисиц видал за то время, как перестал со мной разговаривать?

– Разговаривать? Вульп, мне сказали, что такого не может быть, что ТЕБЯ не может быть. Я был ребёнком, как я мог кому-то объяснить, что мой воображаемый друг действительно есть? Тебя ведь никто не мог услышать и увидеть…

– Кстати об этом: к несчастью, есть те, кто могут. И как бы я ни хотел обсудить с тобой все те годы, что я провёл в бездне и безвестии, но сейчас не время. Марк, они идут за тобой.

Тон лисы с заразительно радостного стал неуютно серьёзным.

– Они шли за тобой с того момента, как ты покинул ресторан. Боюсь, что моё пробуждение оставило серьёзный след, который не мог остаться незамеченным. Я насчитал троих, может, их больше. Двое были с тобой у метро и шли за тобой до дома. Третьего я почувствовал, когда ты вышел из поезда. Будто он вылез из ниоткуда. Те двое сейчас… – Вульпус принюхался, – Поднимаются по лестнице. Думаю, что у нас с тобой есть две минуты.

Марк почувствовал, как от ног до головы по нему пробегают холодные, противные мурашки. От страха он будто опьянел и видел мир как сквозь стакан с мутной водой.

– Вульпи, я не понимаю… Кто они? Как ты это всё узнал? Что им нужно?

– Я не могу сказать конкретно, кто они, Марк, но поверь мне, никто с хорошими намерениями не стал бы прятаться в толпе и следовать за тобой. Что им нужно…? Я могу догадаться. Боюсь, что им нужен я.

– Ты?! – удивился Марк, – Зачем кому-то мой воображаемый-реальный друг?

– Времени нет, Марк, есть только выбор: примем бой здесь или сбежим через окно? Двигаться я не могу, поэтому решать тебе.

В голове Марка смешались прошлые тревоги, свежесть удивления от разговора с Вульпусом и страх надвигающейся неясной угрозы. В таком состоянии он не мог разобрать ничего, что ему говорили.

– Прыгать? Тут пятый этаж, я же просто-напросто разобьюсь.

– У меня не так много сил, но я думаю, что смогу затормозить твоё падение хотя бы на секунду. Если подобрать момент…

– ЕСЛИ? – крикнул Марк. – Ты думаешь, что сможешь, или ты знаешь точно?! Даже если ты знаешь точно, я не знаю ничего точно, и я не намерен прыгать в неизвестное, чтобы проверить, хорошая ли из меня птица.