Мише также представился парад ноября 1941-го. «Коробки» полков, уходящих на фронт. Ползущие по заснеженной брусчатке железные коробки игрушечно-малых Т-70 на бензинных двигателях, дизельных Т-34. Врезавшаяся по кинохронике шеренга красноармейцев в суконных шлемах, с американскими ручными пулемётами Льюис. Все проходящие смотрели на трибуну Мавзолея, седую от мороза, где в окружении вождей стоял Иосиф Сталин. Покачивая рукой над суконной фуражкой, в простой шинели, он провожал уходящих на фронт. Многим было суждено погибнуть. Но ещё многие выжили и отстояли Великую Россию. Но без злорадства российский народ вспоминает о 750 000 германцах, погибших в битве за Москву. О почти 10 миллионых потерях Германии, большинство из которых отдало Богу душу на Восточном фронте. Всё в руке Божьей.

Сколько же костей легло в Русскую Землю? Зачем? Сколько душ живёт и воплощается в ней? И у каждой своя судьба. Карма, так называемая, что на санскрите означает «мудрость». Не потому ли столь сложна судьба моего Великого Отечества, что столь сложны и многочисленны судьбы его народов? Настоящему поколению предстоит дать ответ.

– …Тю, привет, герла! – прервал ход его мыслей взбалмошный голос. Некая разряженная девица (чёрная с серебряной мишурой шубка, такие же лосины, серебряной парчи сумочка) выпорхнула на снежный тротуар из чёрного «ланд крузера». – Пыли сюда! А, это твой мен? Его тоже тащи! Едем вместе.

– Оксана, мне не до тебя. Отстань, пожалуйста, – взмолилась Ира, стиснув Мишин локоть.

– Я не поняла – ты что? – Оксана, хлопая накладными ресницами, уперла руки в боки. – Игнорируешь?

– Да нет, ты не так поняла. Просто не могу и всё.

– Мужчина, как вас зовут? – игриво поинтересовалась «герла» у Миши.

– Ален Делон, – не моргнув глазом, ответил он.

– А если серьёзно?

– Михаил, если так.

– Так вот, уважаемый Михаил, вы можете повоздействовать на Иру? Ради меня?

– Нет, не могу, – признался Миша, незаметно пожимая своей девушке руку. – Богородица не велит, – сказал он первое, что пришло на ум.

На ум пришла фраза юродивого из «Бориса Годунова», что, впрочем, приятно польстило ему. Надо же, запомнил…

– Мужчина, я не поняла: вы мясо едите? – не унималась Оксана, у которой поползла одна ресница. – Ира! Я не поняла, ты едешь или нет? В коем веке встретились две подруги, школьные друзья, а она? Нет, не понимаю, – она, выразительно покрутив пальцем, утонула в машине. Хлопнула дверка…

– Ну вот, слава Богу! – Ира, будто старушка, размашисто перекрестясь, рухнула коленями в снег. – Это она меня… ну, туда затянула. Помнишь, я тебе рассказала на первой встрече? Вот какое испытание. Надо же…

– Ну, особого испытания я не ощутил, – приподнимая её на ноги, заметил Михаил. – Разве что так, чуть-чуть. Когда мы вместе, разве нам трудно?

– Нет, милый, совсем легко. Ты как всегда прав, – она прильнула к его губам, не скрывая порыв.

***

По приезде в Сочи, первое, что сделал Миша – так связался с филиалом центра стратегических разработок. Тот снимал под офисы несколько помещений фешенебельной гостиницы города, что выступала в качестве прикрытия. Директор представительства назначил ему время, чтобы познакомить с коллективом, а коллектив соответственно с ним.

Вечером того же дня Миша приехал в гостиницу. Прошёл через роскошный вестибюль, поднялся на лифте. Он без труда нашёл офис номер «тридцать пять». После того, как представился в пульт охраны, массивная стальная дверь отомкнулась.

– Входите, – раздался звонкий женский голос.

Он, теряясь в догадках, ступил в просторное помещение. За длинным полированным столом, где был компьютер и принтер с телефонами, сидела девушка с пышной причёской и весёлыми карими глазами. Её аккуратные ноготочки так и прыгали по матово-белым клавишам приставки. Возле неё на вращающемся стуле сидел молодой человек в костюме и при галстуке. Его серьёзный, чуть насупленный взор мало гармонировал с настроением весёлой девушки. Молодой человек уставился в Мишину грудь. Некоторое время он изучал её. Затем «просканировал» Мишин лоб. После чего вернулся к, надо полагать, излюбленному занятию – созерцанию…