Мы стояли у широких белых дверей. Рэнди распахнул их и пропустил меня вперед. Комната напоминала больничную палату, только гораздо больших размеров. Большую ее часть занимала капсула, похожая на капсулу для МРТ, с лежанкой.

– На что похожа?

– На капсулу для МРТ.

– Правильно! Это она и есть, а теперь смотрите сюда, Стив.

Рэнди подошел к капсуле и похлопал ее толстый бок.

– Вы знаете, как работает магнитно-резонансная томография?

– Не имею представления.

– Если совсем грубо, то в сильном магнитном поле мы можем заставить светиться водород в вашей голове. А поскольку его в вашей голове много, то мы видим устройство вашей головы. Нейронные сети в вашем мозгу – это нервные клетки: проводящие транзисторы, резервуары памяти и механизмы обработки сигнала. Чтобы считать их, нужно уметь заглядывать внутрь белка, из которого они состоят. Этот сканер может прочесть ваш мозг за полчаса. Вы понимаете, что это значит?

– Что я могу жить внутри компьютера?

– Пока что окончательно не решена проблема энергопотребления. Вы знаете, что мозг потребляет всего 25 Ватт? Так вот, чтобы поддерживать матрицу в рабочем состоянии в виде смоделированных узлов, потребуется около 50 Мегаватт. В два миллиона раз больше. Нельзя не оценить, насколько матушка природа искуснее нас по части проектирования эргономичных механизмов. И однако подобные мощности доступны уже сейчас в ряде индустрий: игровой, во всякого рода профессиональном моделировании (например, погоды), везде, где задействованы суперкомпьютеры. А в ближайшем будущем их, несомненно, будет гораздо больше.

– И я смогу поговорить сам с собой?

– В некотором будущем – вероятно, да. Хотите попробовать? А если вы выберете нашу компанию для инвестирования, то мы также будем хранить ваш скан и периодически предлагать вам новые способы использовать его. Вы водите машину?

– Да, припаркован внизу.

– Хотите посмотреть уровень вашего навыка по сравнению с другими нашими образцами?

– Вы предлагаете просканировать мою голову?

– Это не страшно, уверяю вас. И гарантированно безопасно. Сканирование прошли уже тысячи людей.

– Сколько тысяч?

– Около десяти тысяч человек.

– И что вы делаете со сканами?

– Мы исследуем их, собираем статистику, сравниваем, пытаемся получить отдельные деревья навыков, которые можно будет использовать в качестве первых образцов естественным образом выращенных нейронных сетей для широкого применения. В нашем центре написано уже несколько сотен научных работ по биологии и кибернетике, вышедших в рецензируемых научных журналах.

– Рэнди, но моя копия внутри компьютера… она что-нибудь чувствует?

– Она что-то почувствует при двух условиях: если ее запустить целиком, для чего потребуется 50 Мегаватт энергии, а также создать для нее какое-то пространство, в рамках которого модель сможет себя осознавать, соотносить с чем-то. Наконец, ей нужно тело, потому что это единственный способ, которым мы, люди, взаимодействуем с окружающим пространством. В нашем проекте работа идёт в основном с записанной, но не воспроизводящейся информацией, за исключением некоторых случаев тестирования.

– Ясно.

Честно говоря, проходить сканирование мне было слегка боязно. Но дядя всегда говорит, что нужно обязательно досконально знать, во что ты собираешься вкладываться. А насчет прибыли с такого дела – тут и сомнений нет: размах грандиозный. От открывавшихся горизонтов перехватывало дыхание.

– Ну давайте, – сказал я. – А про инвестиции расскажете?

– Будет выход на IPO, но доля в 15 % открыта для приобретения надежными заинтересованными людьми, такими, как ваш дядюшка, и некоторыми другими персонами, инвестирующими на рынке высоких технологий. Собственно, большая часть уже продана. Контрольный пакет сохраняет за собой владелец. Вам потом Жанна расскажет подробнее.