– Выходит, слухи верны, и мы зря так беспечны? – нахмурилась я, мысленно дав себе зарок узнать об этом подробнее через собственные источники.

– Да, – отозвалась девушка. Обмакнув печенье, закинула его в рот, отпила чаю.

Любое её движение было каким-то нервным. Рваным. Как будто доставляло некие неудобства.

Решив, что не следует затрагивать более эту тему, я отстала со своими расспросами. Как-то на автомате закидав в себя печенье, оборотница отодвинула корзинку подальше и бездумно вперилась в экран телевизора. Новости подошли к концу, и очередная передача начала нервировать мозг. Но почему-то желания её выключить не было. За окном сменилась машина, и первые лучи солнца стали пробираться сквозь толщу облаков. Когда свет солнечного диска стал соперничать с искусственным освещением, Эмили окончательно собралась с мыслями и заговорила несмело:

– Его звали Чейз. Он был бетой одной из дружеских стай. Встретившись на одной из дипломатических встреч, мы поняли, что созданы друг для друга. Нет, мы не были истиной парой, однако притяжение между нами явственно ощущалось. Какое-то особое, близкое к тому, что испытывают истинные. Будучи довольно слабой волчицей, я и не рассчитывала на большее. Брат брак разрешил, я перешла в другой клан. Всё было прекрасно, у нас появился сын. На фоне последних событий это было настоящим чудом, – голос девушки сорвался, и я подсела к ней поближе, приобняв за плечи. Судорожно вздохнув и бросив обеспокоенный взгляд на выход, Эмили взяла в руки кружку. Наверное, чтобы чем-то занять себя, отвлечь.

– Что случилось потом? – спросила я, понимая, что ей надо выговориться.

– Его убили, – упали бетонной плитой слова оборотницы. – Жестоко, – одними губами добавила она. И беззвучно заплакала. А я сильнее обняла волчицу и успокаивающе погладила её по спине. Да, я врач. Отличный специалист, сильная личность. Я могу провести сложные операции, спасти не одну жизнь, но…

Но всё это лишь физические, телесные способности. Излечить душу я не могу.

Видно было, что всё это копилось в молодой мамочке давно. Копилось понемногу, с каждой каплей становясь всё больше и больше морем. Пока не превратилось в океан и не вылилось слезами. Горе, переполнявшее девушку, выплеснулось наружу под нечеловеческие аккомпанементы из телевизора и завывания моей волчицы. Ей знакомо это чувство… и, наверное, сильнее кого-либо ещё.

Вновь включив воду, я отыскала в аптечке успокоительное и добавила немного в чай. А потом напоила им Эмили, заставляя успокоиться и вздохнуть спокойно. Рвано, тяжело, всё ещё находясь где-то за пределами этого мира, но спокойно. К тому моменту, как мальчик проснулся, и его любопытная мордочка показалась в дверном проеме, оборотница успокоилась и встретила сына с вполне искренней улыбкой. Накормив гостей и предоставив их самим себе, я получила утреннюю почту, перекинулась парой слов с нашей личной охраной и созвонилась с Сильвией. Подруга интересовалась, получила ли я лекарства, и всё ли прошло хорошо. В двух словах ей объяснив, как именно и куда я вляпалась, пообещала позвонить в случае каких-либо новостей и отключилась.

Но после звонка Сильвии заскучать и прилечь отдохнуть мне всё ж не дали. Спустя минут двадцать к дому подъехали четыре тонированные машины под сопровождением шерифа, и все пятнадцать волков вышли из внедорожников.

Может, их было даже больше, сходу я всех так пересчитать и не успела.

Уже на подходе к двери, сквозь меня прошла волна силы, беспокойства и злости. Зверь внутри зарычал от переизбытка энергии и вместе со мной обратился весь во внимание. Когда в дверь позвонили, я вздрогнула и подскочила с места. И скорее от напряжения, нежели действительно неожиданности, нервно дернула за ручку. На пороге стоял Тед, а позади него, возвышаясь монументом невозмутимости и спокойствия, мужчина. Альфа.