– Да, ты ещё сидел у юбки матери и не помышлял ни о каких тиали, – со смешком сказал брат, – так вот, когда расцвел первый цветок на лиане Тезария, многие свободные нимфы пробовали стать его тиали, представляешь, даже в очереди стояли к его лиане, но цветок оставался равнодушен ко всем. Прошли положенные семь суток, оставшиеся цветы срезали, запаковали и приготовили к переправке в параллельный мир. Бросили жребий среди несовершеннолетних в возрасте от ста до ста девятнадцати лет. В тот раз я впервые принял участие в жеребьёвке и мне повезло! Именно мне предстояло отправиться на Землю для продажи цветов. Как сейчас помню, мне нужно было продать двенадцать цветов и время было зимнее, только одежда была другая и никаких сотовых телефонов и электроники ещё не было. Первые десять я продал довольно быстро, а вот с последними двумя помучился – тоже никак девушки не шли. Замерз страшно, да ещё до самого темна стоял, пока не удалось продать последний цветок сердобольной служанке. Как ты, наверно, уже догадался, последним цветком оказался знак лианы Тезария. Я не надеялся на успех, редко кто с первого раза мог получить свою тиали, и уж тем более это сделать наследнику ещё сложнее. Но я ошибся, эта служанка появилась в наших лесах спустя положенные три месяца. Напуганная до полусмерти и с явным знаком, что лиана Тезария её приняла на роль тиали. С земными девушками всегда было тяжело, трудно было их приучить к нашему образу жизни и нашим реалиям.

– Но я никогда не слышал, чтобы у наследника была тиали! – вклинился я в рассказ Меллоуна.

– Потому и не слышал, – со вздохом сказал Мел, – эта история закончилась плохо, об этом не принято говорить вслух. Девушка не смогла осмыслить своё положение и наличие параллельного мира. Она всех боялась, шугалась, называла бесами и нечистыми, беспрестанно крестилась… В общем, она начала сходить с ума, это продолжалось пару лет, прежде чем она спрыгнула с Голубого утёса и разбилась о камни.

Мел сделал паузу, помолчал, словно припоминая события тех давних дней, а потом продолжил:

– Тезарий был безутешен, он до последнего надеялся, что Лив одумается, примет его любовь, но не случилось. Я был тогда молод, многого не понимал, не понимал и от чего Тезарий, после этой истории, на пять лет закрылся в своем личном тереме и не выходил никуда. А когда всё-таки вышел из добровольного заточения, то стал совершенно иным нимфом, от прежнего улыбчивого Тезария не осталось и следа. Его глаза прежде были цвета летнего неба, а теперь цвета низких свинцовых туч. Некогда золотистые волосы полностью побелели, став похожими на земной снег. Его губы больше никогда не улыбались, а во взгляде и по сей день сквозит боль и тоска. Понять сотую долю того, что он испытал я смог только когда обрел свою тиали. И знаешь, Род, я счастлив, что Верния оказалась из наших, из нимф. Если бы со мной случилось такое, как с Тезарием, я точно не выжил бы, бросился вслед за тиали с Голубого утёса, только желая не испытывать эту постоянную боль и одиночество. А он не только выжил, но ещё и закалился, стал жёстче и кроме работы больше ни на что не обращает внимание. Он погрузился в свои обязанности с головой, порой складывается впечатление, что благодаря работе он только и держится, – этими словами Мел закончил говорить.

– А как же потом? Его лиана больше не давала цветков? – пристал к брату с расспросами я.

– Первые лет пятьдесят не давала, мы все, да и он сам считали, что это всё, больше не будет у Тезария тиали. Но время шло, и в один из Великих дней его лиана дала знак, только никак не получалось больше найти тиали: ни одна из нимф не подходила, а на Земле его цветок покупали редко, да и в итоге сам знак не признавал девушку и в положенный день она не появлялась в Циании. Последние лет десять так даже и продать не удавалось, не выбирали девушки его цветок. Поэтому я и удивился, как тебе удалось это сделать.