Короткая вспышка тогда Карлин наполнила счастьем, и она стала каждый вечер пробовать вызвать снова и снова приятные воспоминания. Но, как и в калейдоскопе, картинки складывались случайно и некоторые напоминали не самые приятные события её жизни.

Семилетка Карлин свернула за дом и увидела, как два мальчика десяти и одиннадцати лет дрались до крови, со злостью, словно зверь лесной и собака. А ведь они с самого детства всё делали вместе.

– Вы чего? – прокричала Карлин. – Вы же друзья? Ну чего вы? Айда камушки покидаем?

Но мальчишки только зашипели.

– Уйди, мелочь. Ты ничего не понимаешь. Радуйся, пока тебе не исполнилось десять!

Ну как? Как так могли думать мальчишки? Карлин узнала позже, и сказки, в которые она верила, рассыпались пеплом обжигающих осознаний.

Карлин-выпускница посмотрела на небо, на яркие звёзды.

– Может, хоть вы порадуете меня сегодня? – Она зажмурилась, тряхнула головой и попросила: – Покажите что-то приятное, пожалуйста.

Но слова не помогли, звёзды считали её настроение и сложились в картинку разговора с отцом, после которого мир Карлин перевернулся.

Трещали дрова в печи, Карлин сидела в любимом кресле-качалке – в руках кружка с чаем. Травинки кружились, наполняя воздух ароматом спокойствия. Папа сел напротив на мягкий стул, сцепил руки, сжал губы и приготовился начать разговор. Издалека.

– Карлюш, завтра ты перестанешь быть ребёнком, тебе исполнится десять. Завтра ты многое узнаешь о том, как строится взрослая жизнь в поселении. Ещё сегодня ты веришь в сказки, а завтра поймёшь, что многое в них… правда.

– Пап, – прошептала Карлин и оглядела гостиную, где обычно по вечерам собиралась вся семья, – а почему мы одни?

Папа вздохнул. Посвящающий разговор он проводил уже дважды, но именно этот страшил его больше всего.

– Ты всегда задаёшь вопросы. Но… тебе надо научиться… Нет… надо понять… что не всегда ты получишь ответы.

– А почему?

Скрипнула половица – младшие подслушивали. Папа встал со стула подошёл к Карлин, присел на правое колено, прижал ладонями её руки, державшие кружку, и тихо продолжил:

– Давай мы договоримся. Ты меня сейчас молча послушаешь, не будешь перебивать, задавать вопросы, а просто послушаешь.

– Хорошо.

Разговор длился до поздней ночи, но Карлин не клонило в сон, ей открывалась правда о том, почему же те мальчишки дрались, почему разругались соседские брат и сестра. Всё потому, что в поселении следуют древним традициям.

– У каждого в нашем мире есть назначение. Вот у детей до десяти лет – просто жить, баловаться, расти и впитывать потоки, которые направляют нам служители священного Озера из Оазиса. Эти потоки помогают сформировать в детях то, что поможет им приносить пользу. Всем. Поселению и Богатеям. Ведь если мы не будем направлять к ним результаты наших трудов, то они не смогут сдерживать катастрофы. Озеро всё слышит, всё знает. Почему, думаешь, иногда идёт просто дождь, а иногда с ураганом? Это чьи-то мысли услышали и сразу же наказали, но не только того, кто что-то замыслил, а всех.

– То есть если я сломаю свою игрушку, то накажут не только меня, но и всех девочек в поселении?

– Ну, кукла – это всего лишь твоя игрушка, за неё Озеро не накажет, но ты всё правильно поняла. Мы в поселении едины. Да, у нас есть дом, наш дом, а вот всё остальное – общее. Помнишь, гроза спалила сарай у дяди Ири?

Карлин кивнула, папа отпустил её руки и поменял опорное колено, а Карлин отхлебнула остывший чай.

– Но у нас нет разделения, это не его сарай сгорел, а поселения. И на собрании со старостой мы решили, какая постройка лучше подойдёт под хранение овощей, за которые отвечает дядя Ири.