автобус бомжа. В таком в виде к королю, конечно, с докладами не

ходят, но молодому человеку было всё равно: дело не терпело от-лагательств.

В приемный зал он ворвался вихрем: охрана только успела

расступиться, осознав, кто перед ними. Наверное, подумали об

одном: война началась, при этом враг стоит уже у ворот города.

Хуан сидел за своим любимым письменным столом из красного дерева в окружении секретаря и двух министров. Стол был завален

бумагами, на которых громоздились тяжелые предметы в качестве

пресс-папье: окна были настежь распахнуты, и по комнате гулял

сквозняк). За креслом молодого короля высилась громадная фигура Ивана, который нависал над всеми подобно скале и казался еще

выше, потому что все прочие сидели; Доминиканец удостоил незваного гостя усталым взглядом и зевнул: его, судя по всему, про-70

Второй шанс для героя

исходившее интересовало меньше всего. Все остальные, за исключением охраны, разом подняли головы и наградили вошедшего

взглядами, полными разного рода удивлением – от беспокойства

до упрека. Рейн отвесил скомканный поклон и, прохрипев что-то

похожее на «здравствуйте» – всё, на что было способно пересохшее

горло, прошагал через комнату к столу.

– Ваше величество, – произнес он, стараясь отдышаться, – у

меня к вам дело. Государственной важности.

Он так разволновался, что едва не назвал Хуана Хуаном при

посторонних: хорошо, что вовремя вспомнил, где находится. Молодой Гранд покосился на друга недоверчиво, с полминуты молчал, изучая его бледное лицо, потом кивнул.

– Господа, – обратился он к советникам, – оставьте нас. Нет, ты задержись, – попросил он Ивана, который уже было повеселел, услышав об окончании совещания, в котором не находил ровно никакого интереса для себя.

Советники поднялись и с удивлёнными поклонами удалились, а Рейн с облегчением рухнул на освободившийся стул: пусть жест-кий, неудобный, но любой сейчас казался лучше, чем ноги, про-сившие пощады. Пока он переводил дух, Иван нацедил ему стакан

сидра, который бедняга осушил одним глотком, едва не захлебнув-шись. Оба друга молчали в ожидании интересного рассказа, однако

тревога адмирала уже начала передаваться и им, поэтому к моменту

прихода его в себя оба успели себя хорошенько накрутить.

– Что случилось, Алекс? – спросил Хуан, стараясь говорить как

можно медленнее и спокойнее, чтобы и без того взвинченный друг

не распалялся еще сильнее. – Рассказывай по порядку.

– Я пошел погулять в сад… – начал он, осушив еще один стакан сидра. – Забрел далеко… думал, что потерялся…

– Это мы уже поняли, – перебил Иван. – Ты что, всех поднял

по тревоге, только чтобы сообщить об этом?!

– Будешь перебивать – вообще ничего не скажу, – обиделся Рейн.

– Ладно, будет тебе! – примирительно махнул рукой Гранд. –

Что дальше-то?

– А дальше, пока я сидел и думал… куда мне пойти, чтобы

опять мимо дворца не промахнуться… Явились двое. Лиц я не ви-71

Юлия Каштанова

дел – только слышал разговоры… В общем, у нас на носу очередной

заговор… Они обсуждали тебя… – адмирал Альянса кивнул на Хуана, – и какого-то алхимика.

– Что ж ты не выяснил, кто это был? – проворчал Иван, настроение его неуклонно приближалось к отметке, после которой

он начинал соответствовать своему игровому прозвищу «Зло», ибо

ничего другого разъяренный Доминиканец для окружающих не

представлял.

– А что я идиот, по-твоему, совать башку в пекло?! – взвился Рейн.

– Если б я был таким, кем ты думаешь, я бы с вами сейчас не сидел!

– Тихо, парни, – вмешался молодой король, – нет времени для

склок. Алекс, еще раз, что там говорили об алхимике и обо мне?