– Конечно, господин, – мне как бастарду было не разрешено обращаться к графу, называя его отцом. С самого детства он-господин, а графиня – госпожа и никак иначе. Полагалось ещё брата и сестру называть юными господами, но как-то не доводилось первой к ним обращаться.

***

– Зейнвер Рам Арашису, – глубоко склонившись, заговорил мужчина, которого Зейн особенно ждал увидеть сегодня. – Приветствую вас, рами вэй.

Прошло несколько месяцев с их последней встречи и всё это время глава королевского архива Тэрций Эрион провёл, выполняя изыскания, порученные ему Зейном и его величеством Рейвеном Рам Морт, но поскольку у кузена и без того сейчас было много дел, встречу с верховным архивариусом Зейн решил взять на себя.

– Проходите, любезный тоцци, – пригласил он пройти мужчину так, как было положено обращаться к тем, кто был рожден без дара. – Полагаю, раз вы назначили встречу, то определённый прогресс в порученном вам вопросе есть?

Тэрций проработал в королевском архиве Рам Эш всю жизнь и положения своего добился исключительно благодаря труду, ну и умению угождать тем, кому следует, конечно же. Вот и вопрос его высочества и его кузена он никак не мог оставить без личного внимания и выполнить работу спустя рукава. Хотя, признаться честно, более сложного задания он ещё никогда не получал.

– Разумеется, рами вэй, – обратился он, обозначая статус Зейна, как «благословлённого силой». – Хотя, признаться честно, он не столь впечатляющ, как хотелось бы, но как говорится, что есть тому и рады.

Шурша множеством папок и тубусов, что мужчина пытался удержать в руках, он подошел к столу Зейна и указав на него, спросил:

– Можно, рами вэй, я воспользуюсь вашим столом?

– Разумеется, тоцци, чувствуйте себя свободно, – согласно кивнул мужчина, наблюдая за тем, как пожилой архивариус раскладывает принесённый вместе с собой скарб.

Несмотря на жару, царившую в Рам Эш в начале осени, архивариус был одет в темно-синий балахон, отделанный шелковым шитьём из серебряных и черных нитей, а также не преминул украсить лысеющую голову вышитой в тех же тонах шапочкой из блестящей темно-серебряной парчи. Должно быть, в подвалах архива в таком наряде было вполне комфортно работать, но вот на верхних этажах башни Семи стихий было слишком жарко. Лишь слегка взмахнув пальцами, Зейн послал поток силы, закрывая и зашторивая окна, понижая температуру внутри так, чтобы архивариус не рухнул в обморок прежде, чем доложит то, что удалось узнать.

– Благодарю вас, – всё же пробормотал архивариус, раскрывая первый тубус. – Что ж, надеюсь вы простите мою сложившеюся годами склонность к порядку, но начать я хотел бы с первого упоминания, – внимательно взглянув Зейну в глаза он дождался его одобрительного кивка, от чего прядь медно-рыжих волос упала на глаза, рассекая ярко-зелёный взгляд алой линией волос.

Какой же силы перед ним аршваи рам раз его волосы столь ярки, а взгляд так и искрит от проблесков силы? Вдоль висков, по линии подбородка, уходя к шее идет вязь татуировки, призванной упорядочить потоки силы, её же вязь опоясывает каждый палец на его руках. Каждый житель королевства знал, что чем большей силой может повелевать аршваи рам, тем необычнее и ярче будет его внешность. Тем больше рун нужно нанести на тело, вот и кузен короля выглядел необычно даже для своих соотечественников.

– Что ж, первое упоминание, – пробормотал он, с трудом перестав разглядывать собеседника перед собой.

Тэрций положил на стол несколько листков пожелтевшего от времени пергамента с довольно потертыми изображениями и текстом, написанным ещё на древнем наречии. Лишь заклятиям сохранности удалось защитить текст от лап времени.