- Ты забыл что ли? – смотрит на меня сердито сын. – Сегодня маме исполнилось бы тридцать девять лет. У нее день рождения, а никто и не вспомнил.

Сын обиженно садится на стул. Но потом резко встает и съедает блин, прошептав что-то про себя. Наверное, это слова поминания. Он единственный, кто всегда вспоминает дни ее помин. Даже на церковные праздники печет блины, чтобы помянуть мать.

От укора Арсения съеживается Аксинья. Она мнется, но все же встает, крестится и тоже съедает блин. Светка как-то недовольно поджимает губы. Ей не нравится вся эта эпопея с поминанием светлой памяти матери, поскольку она недолюбливала Варю при жизни. Типичная ситуация – невестка и золовка не нашли общего языка. Но, несмотря на недовольство, сестра все же берет блин и съедает его, что-то прошептав под нос.

Я же остаюсь в смятении. День рождения Вари… Сегодня. И сегодня ночью я встретил девушку, как две капли похожую на нее. Породившую во мне весь спектр эмоций, который может быть испытан человеком.

Будто насмешка Всевышнего. Или это чертовщина какая-то.

6. Глава 6. Игорь

- Пап! – кричит на меня Арсений. – Ты маму-то помяни.

Я настолько сильно погрузился в свои думы, что даже потерялся в пространстве. Совсем забыл, что продолжаю сидеть за столом с детьми и сестрой.

- Папа! – это уже громко зовет Аксинья. – Ты слышишь хоть нас? Что происходит вообще?!

Именно так любила говорить Варя, если оставалась в неведении чего-то. Она была настолько любознательной, что иногда ее черта характера мешала нашей семейной жизни. Нет. Она не была ревнивой и никогда не проверяла мои карманы. Но когда я начал вести бизнес, моя пианистка, говорящая в полголоса, с длинными пальцами и аристократическим лицом, начала интересоваться моими продвижениями. Это только потом я понял, что она за меня переживала. Оказывается, у нее тогда уже были проблемы со здоровьем. Но она тщательно от меня это скрывала. Еще когда не было смертельного диагноза, Варя догадывалась, что он будет. На каком-то интуитивном уровне. Поэтому допросы, как идут дела в забегаловке, продолжались в течение нескольких часов вечерами. Я даже злился на нее из-за этого. Ровно до того момента, пока она не упала в обморок. Просто так. Стояла и упала у меня за спиной. Я же в тот момент обидчиво смотрел в окно нашей однокомнатной квартирки.

- Папе сейчас не до этого, - морщится Светка. – Ему бы рассола огуречного выпить. Или баночку холодного пива.

Встаю из-за стола, не желая отвечать сестре. Подхожу к портрету Вари, который висит в гостиной над камином. Она в легком воздушном платье в мелкий цветочек. Всегда удивлялся ее предпочтениям в одежде. Но при этом всегда любовался ее естественной красотой и манерами. Пока жены друзей щеголяли в коротких юбках и ботфортах, чем больше походили на путан с трассы, моя Варя могла запросто надеть платье в пол с оборками и рюшами. Предпочитала мягкие пастельные оттенки. Не любила черный.

- Зачем ты вернулась? – бурчу себе под нос, не сводя взгляда с портрета.

- Теть Свет, а если отец с ума сойдет, вы станете нашей опекуншей? – выводит из ступора вопрос Аксиньи.

- Аксинья! – грозно кричу на дочь, но та даже не дернулась.

- Во-первых, меня зовут Ксюша! – возмущается она, потому как ей не нравится ее настоящее имя. – Во-вторых, веди себя адекватно, чтобы у нас с Сенькой не возникало подобных вопросов!

Доля правды в ее словах есть. Я сам не свой со вчерашнего вечера. Все мысли только вокруг этой Красной Шапочки. А может быть вокруг Вари? Легко запутаться между ними двумя. Но я всегда относился к стриптизершам соответствующе их роду деятельности. Всегда считал, что стриптизом их работа не ограничивается. Не раз в этом убеждался лично. Впрочем, вчера и Красная Шапочка не смогла доказать мне обратного. Почему же у меня не возникает стойкого чувства отвращения к ней?