Лагерь археологов уже окутала ночная тишина, в отличие от курорта, где сутки напролёт по улицам расхаживали отдыхающие, суетились роботы, сновали вверх-вниз лифты и ходили взад-вперёд поезда. Здесь же после двенадцати ни людей, ни роботов не было видно. Выстроившиеся вдоль древней стены палатки казались спящими. Чуть приглушенный свет, подобно ночнику освещал вымощенную древними плитами площадку.

Пока Вера с папой шли вдоль палаток, она с любопытством читала висящие на них таблички: «Северная башня», «Правая стена», «Главная площадь». Скорее всего, они обозначали места, где проводились раскопки. У палатки с надписью «Храм Земли» они остановились. Папа кликнул кнопку на мобильнике, дверь-полог отодвинулась, и они вошли.

Внутри папиной палатки всё напоминало о путешествиях – вещи лежали горками у стены, вместо нормальной кровати с потолка свисал гамак, стулья и стол были походными, складными. На столе покоился ноутбук, пачки бумаг, осколок какого-то древнего кувшина и светящийся стеклянный шар.

Папа подошёл к гамаку и сказал: «Сегодня поспишь здесь, а завтра что-нибудь придумаем».

Вера прыгнула в гамак и закачалась в нём так, что задвигалась вся палатка. Папа испугано оглянулся и хотел было что-то сказать по этому поводу, но дочь легко спрыгнула на пол и подбежала к светящемуся шару.

Внутри шара лучи высвечивали уменьшенные изображения разрушенных зданий, крепостных стен, скал и каменистого побережья. Вся древняя столица предстала как на ладони. Можно было легко вообразить, как ты идёшь по этим извилистым улочкам, например, от берега океана к храму Земли….

«Где-то тут у меня был спальник», – бормотал папа, перекладывая с места на место кучу белья.

«Пап, а это макет древнего города, да?» – уточнила Вера.

«Не макет, а веб-камера», – ответил папа, продолжая рыться в белье. «То есть это не чья-то фантазия, а реальные места, уже расчищенные нашими роботами. И всё, что ты видишь, происходит на самом деле в реальном времени. Сейчас поздновато для экскурсий, а так ты бы увидела наших работяг-роботов и туристов, которые иногда забредают сюда».

«А это кто? Охранник?»

«Что? Какой ещё охранник? У нас нет никаких охранников…», – и папа подошёл к столу, держа в руках наконец-то найденный им спальник.

«Вот, посмотри – там, в храме богини Земли какой-то дяденька сидит». Вера показала пальцем на уже знакомое ей место с цветами и изображением красавицы-богини на стене. В тускло освещенном зале на полу, напротив треснувшего, гранитного жертвенника действительно сидел пожилой мужчина – с ног до головы закутанный в пальмовые листья. С тонкой, морщинистой шеи свисало ожерелье из морских ракушек. Перед ним, на жертвеннике горел костерок.

Папа увеличил изображение, и Вера невольно ахнула, увидев, что костерок на жертвеннике перед мужчиной вовсе не костерок, а её любимый огненный цветок, посаженный в глиняный горшок.

«Поразительно походит на жреца храма Земли из летописи. Будто сошёл с иллюстрации», – проговорил папа. «Откуда он мог взяться? Первый раз вижу такое…»

«Пап, там мой цветок!»

«В самом деле? Да-да, надо бы туда сходить…» Он вручил Вере спальник. «Держи. Отсюда ни ногой. Поняла?»

«Пап, но там же мой цветок! Можно я с тобой?»

«Нет-нет, лучше останься. Это может быть очень опасно», – проговорил папа и скрылся за пологом палатки.

Вера подошла к столу со светящимся шаром. Жрец поднял руки, и огненный цветок вспыхнул так, что мужчина отшатнулся. Над цветком затанцевало пламя – большое, широкое огненное полотно. И что-то было ещё на этом полотне. Вера увеличила изображение и лишь тогда ясно увидела прекрасное женское лицо. Полные губы женщины шевелились. Она что-то говорила! Вера бросила спальник на гамак и побежала к выходу.