Энлей, так звали пленного мальчика, оказался очень умным и смышленым не по годам. Его не пришлось долго уговаривать, что-то объяснять и тем более дурачить. Он сразу согласился сидеть в камышах, сколько нужно, пока Фенг выяснит, что происходит в городе. При этом он рассказал Фенгу удивительную историю.

Оказывается, мальчика похищали не впервой, и каждый раз Провидение чудесным образом сохраняло ему жизнь, возвращая в родительский дом. Их небольшая семья, два человека, жила в усадьбе важного чиновника, отец служил поваром и не только… Мастер Ксан, так звали отца, был личным телохранителем господина Гуожи и, конечно, мастером кун-фу, владеющим всевозможными тайными техниками и знаниями. Маленький сынок старался ни в чем не отставать от отца, особливо в области познаний, а ввиду сметливой и любознательной натуры быть в курсе дел дома Гуожи, тайной канцелярии императорского дворца заодно всех секретов империи. Так уж сложилось, чужие тайны дорого стоят; в этом плане маленький Энлей был невероятно богат. Особенно, что касалось разного рода краж… Энлей любил шастать по злачным местам большого города и подмечать такое, что взрослому даже не взбредет на ум. Самое главное – отец не запрещал ему этим заниматься, даже наоборот. Маленький шпион добывал ценные сведения, порой государственного уровня: о заговорах, крупных хищениях и прочем. Вести из притонов и разбойничьих трущоб напрямую достигали ушей главного министра империи, но для Энлея это была просто интересная и увлекательная игра. Хотя, как мы уже говорили, игра была довольно опасной: следопыт несколько раз попадал в неприятности, на которых только оттачивал свое мастерство. И это высоко ценил отец, мастер Ксан, обучая Энлея понемногу разного рода духовным премудростям.

Быстро договорившись вдвоем с пареньком распутать все заговоры и узнать все секреты, Фенг оставил его сторожить лодку (теперь у них была лодка!), а сам отправился на рынок, прихватив с собой петуха. На всякий случай, уж больно ловким оказался этот Энлей, что вызывало у Фенга определенные опасения.

На рынке, как и советовал ему во сне Петух, Фенг выбрал птицу повиднее, поноровистее. День был базарный, солнечный: люду на рынке – немыслимо; товара – не сосчитать. Но одна птица сразу бросилась Фенгу в глаз. Знатная птица. Правда, хозяин заломил за нее тройную цену. Не привыкший уступать, Фенг начал торговаться, но продавец наотрез отказался скидывать. Да и петух был просто красавец, пришлось-таки заплатить.

С трудом протиснувшись в первый ряд и поругавшись для приличия с несколькими торговцами, Фенг выставил купленную птицу напоказ. Петух взволновано кудахтал и косил по сторонам огромным зорким глазом. Это привлекло внимание Фенга: он вгляделся в черный птичий глаз – и молниеносно припал к земле. В следующий миг над головой просвистел уже знакомый посох, и Будда Просветления, отраженный в перепуганном птичьем глазу, унесся в соседний ряд, сокрушая гору глиняных мисок на тележке гончарного мастера. Следующий удар должен был раздробить Фенгу череп прямо на земле, но Фенг, не мешкая, нырнул под телегу гончара, успев при этом запустить горшком в наседавшего на него монаха. Монах увернулся, и горшок разбился о голову верзилы-кузнеца, торговавшего тут же своим железным товаром. Тот ухватил первое, что попалось под руку, и в считанные секунды начал конкретный замес – у Фенга глаза полезли на лоб. Оказалось, на рынке все отлично владеют кун-фу, особенно в такой погожий солнечный день. Фенг отдыхал под телегой, но любоваться мастерством фехтовальщиков долго не пришлось. Внезапно кто-то пнул Фенга в бок. Это был второй монах, тот самый, которому Фенг связал ноги, – его утащил водоворот. Но в руках последнего вертелся молот-метеор(38) – веревка с приличным куском коряги, – он мастерски крушил ею всё направо и налево, расчищая себе путь и продвигаясь к Фенгу.