Холодок пробежал по всему моему телу от пяток, до макушки. Неужели, у меня когда-нибудь получится вытворять что-то такое. Нет, конечно, иногда у меня получались неплохие заговоры и заклятия. Но такой эффект от простых произнесённых слов, ввёл меня в небольшой ступор.

– С..спасибо, я очень рад. Скажите, а что за слова вплелись в мой заговор?

Митрофан улыбнулся, посмотрев на меня.

– Думаю, что тебе просто показалось. Я ничего не слышал.

– Наверное.

Я забрал свой лист оценок и услышал громкий возглас Алёнки, возвестивший всех вокруг, что она тоже прошла вступительные экзамены.

Наши занятия начались в первый день липеня. На удивление, в этот день, тучи развеялись, хотя, буквально, всю прошлую неделю были дожди. Солнце никак не могло пробиться через плотную пелену облаков. Так что, мы очень обрадовались, когда пошли в гимназию. За прошедший месяц после экзаменов, мы успели немного познакомится со своими будущими одногодками – учениками, которые вместе с нами поступили учиться. Также мы узнали, отчего каждый по-своему называет школу храмовников – кто школой, кто гимназией, а кто, и вовсе, академией. Оказалось, что храмовники учатся всю свою жизнь. Не один, не два и даже не три года, а вообще всю жизнь.

В более-менее крупных городах, храмовники учатся в школе, а затем переходят в гимназию. Но это ничего особо не меняет – они также продолжают учиться в тех же стенах, просто ходят на другие занятия и больше занимаются делами мирскими. Помогают горожанам, выезжают на вызовы в сёла, путешествуют в поисках работы и новых учеников.

После гимназии, храмовники продолжают учиться, переходя в академические занятости – кто-то начинает придумывать новые заговоры, кто-то магические устройства, а некоторые уходят в преподаватели. Но есть те, которые до академии не добираются – остаются вольными наёмниками или оседают в деревнях, в качестве местных защитников. Не всем хочется просиживать штаны в кабинетах, за письменами и склянками.

Нам же, как и остальным нескольким десяткам учеников предстояло начать занятия со школы. Целых три года мы должны были изучать азы, которые и так знали с Алёнкой наизусть. Но Святослав заверил нас, что не всё так просто.

– По книжкам научиться толком не получится. Главное – это общение с опытными храмовниками, которые лично передают знания из поколения в поколение. Только они могут вам рассказать про то, что с кикиморой иногда можно и договориться, а при встрече с лихом не обязательно вести себя тише травы. В книжках такого не напишут.

– Но почему? Неужели книжки не такие опытные храмовники писали? Зачем вообще тогда книжки нужны?

– Из книжек вы можете получить свои первые знания, узнать, с чем вообще можно в нашем мире повстречаться. Да и некоторые советы оттуда вовсе не лишены смысла. Просто книжки ведь сами по себе не меняются. Вот вашим книжкам знаете сколько лет?

– Сколько?

– Не меньше тридцати, а некоторым и все пятьдесят. Конечно, какие-то книжки переписываются, обновляются, дополняются новыми приёмами. Но, к примеру, к вам, как они в книжки попадут. Откуда у вас-то они возьмутся. Вы же не меняли их нигде. Как читали, так и читаете. А за пятьдесят лет много чего произойти может. Да и произошло. Просто не успевают книжки за практическими знаниями, ну никак. Поэтому и нужно получать эти знания из первых рук. Чтобы учителя вам лично сказали, что вот это вот, уже не действует, а вот этих существ вообще уже сто лет не встречали. Книжка же вам об этом сама не расскажет.

– Было бы здорово такую книжку иметь. Чтобы сама все новые знания в себя заносила.