Мы переночевали на полянке и на следующее утро направились к его тарелке. Шел он с трудом, но все же это было проще, чем нести его на себе, хотя он весил не более 50 кг. Добравшись до тарелки, наш гость попытался ее завести, но она была явно неисправна. Он поковырялся с рацией. Ему повезло – связь работала, и он передал своим какие-то сигналы. Затем откинулся на кресло и сказал, что ему нужно дождаться сигнала, ибо сигнал придет, даже с использованием всех их супертехнических новинок, только завтра.

– Ваши сигналы распространяются быстрее скорости света? – спросил Паша.

– Нет, но они умеют перемещаться по пространству нелинейно.

– Т.е. не используя наше пространство?

– Можно и так сказать, пространство везде одинаковое, оно и наше и ваше, только оно неоднородно.

– Т.е. ты используешь его искривления для телепортации сигнала?

– Не совсем: оно не искривляется, оно неоднородно, и, меняя измерения, можно его ускорить. Телепортировать, к сожалению, нельзя, поэтому нужно подождать.

– Понял тебя.

– Слушай, а ты рацию можешь взять с собой? Да, и поехали отсюда, подберем тебе одежку, посмотришь наш мир.

– Вообще-то, это нарушение с моей стороны, я же не изучал вашу планету.

– Так вот и изучишь, мы тебя, типа, с неофициальным визитом пригласили.

– А так можно?

– Ну, если официально – то нет, а неофициально – можно.

– Вы – хитрые ребята.

– А потом ты же не специально оказался здесь, тебя к нам занесла авария.

– Это – правда, но у нас вступать в контакт с жителями других планет нельзя без специального разрешения.

– Так ты и не вступал, мы же тебя бессознательного вытащили.

– Логично.

– Вы, наверное, в правительстве работаете?

– Нет, – засмеялись мы.

– Странно, а кем?

– Я – ученый, – сказал Паша.

– А я – программист, – сказал я.

– Я так и понял: вы оба ученые мужи, только один изучает, а второй создает.

– Да, как-то так.

Он поклонился нам.

– Эй, ты чего?

– У нас принято уважать ученых, которые творят прогресс. Я – младший сотрудник, а у вас явно высокие звания на вашей планете.

– У нас это не принято, мы тут, типа, все равны.

– Нет, ученых нужно уважать.

– Ты бы это нашему правительству сказал.

– Вот тут я точно не имею права, но разве у вас это не так?

– Нет, брат, у нас ученый – это призвание, да и программист – тоже, хотя программистам по веселее живется, но мы работаем потому, что любим свое дело.

– У нас тоже, только у нас ученые это – высшая каста, из которой формируют правительство, и касте ученых все поклоняются. Я тоже избрал эту стезю, но мне до сана ученого еще далеко, я еще учусь и работаю лаборантом.

– Эх, Василич, помнишь, как мы с тобой тоже в лаборатории пахали? – обратился ко мне Пашка.

– А то.

– Вот вы прошли этот этап и получили сан, я тоже надеюсь достичь его.

– Желаем тебе удачи!

–Спасибо, друзья!

–Ладно, бери рацию, и давай твой корабль спрячем.

– А зачем?

– Тут, на нашей планете, не все ученые и не все дружелюбно настроены: сломают его тебе нафиг.

– Скорее сопрут.

– О, ужас, т.е. мне повезло, что я встретился с высшей кастой, иначе последствия могли быть печальными.

– Это – правда, у нас тут столько ….., ну, нехороших людей.

– Наверное, поэтому ваша планета стоит в отдельном списке особо сложных, и на нее нужен отдельный допуск, который дают только ученым, начиная со средней касты, и только после специального экзамена.

– Это правильно – ваши руководители – мудрые ребята, но у нас есть и хорошие люди.

Мы назвали нашего гостя Коляном, ибо его имя было слишком сложным.

– Колян, бери свою связь с внешним миром, и потопали.

Мы дошли до машины, посадили Коляна назад, благо там были тонированные стекла, и поехали показывать ему нашу чудную страну. Гость наш был очень умный парень, объяснять подолгу не приходилось. Видно было, что его народ достиг гораздо более высокого уровня развития, чем мы. Что меня удивило, у них была другая система ценностей, и у них была иная система правления, напоминающая коммунизм. Конечно, они достигли огромных успехов, и их люди не думали о насущных проблемах – они были увлечены великими целями. Хотя, с одной стороны, условия их жизни были намного проще, им даже еда как таковая не была нужна. Но, с другой стороны, жизнь у них была скучнее, что ли. Мы купили ему такую одежду, которая могла бы скрыть его внешний облик. Конечно, выглядел он все равно экстравагантно и привлекал внимание, но не сильно, ибо всяких фриков у нас полно. Мы довезли его до Москвы и вместе прогулялись по улицам. Он был поражен количеством людей, машин, лампочек и магазинов. В его прагматичный, хоть и умный, мозг не помещался размах русской души. Кстати, он пристрастился к нашим йогуртам и детским пюрешкам, ибо ничего другого он есть не мог. Мороженое ему даже понравилось. Правда, на их планете не было таких продуктов, из которых можно было бы это сотворить. Они вообще не заморачивались на еду. А у нас для еды была целая церемония, как он выразился, но она ему понравилась.