— Нельзя сюда, — рявкнул Семен и захлопнул дверь. — Аудиторская проверка. Приходите за чекушкой завтра.

В глазах дяди Вени на секунду мелькнула трезвость, но, пошатываясь, он развернулся и пошел вниз по крутым ступенькам крыльца, при этом тихо матерясь. Уж что-что, а материться бывшая интеллигенция любила.

Вечерний ливень обильно смочил крыльцо и поручни, отчего дядя Веня поскользнулся на ступеньке, балансируя, перешагнул две и приземлился на сырой асфальт, на котором валялась разбитая бутылка. Осколок впился ему в ладонь очень глубоко, даже Марго зашипела, будто сама порезалась.

— Сэм! — укоризненно шикнула она и вышла помочь дяде Вене.

Насмехаясь над сестрой и над тем, как она выбежала на улицу, чтобы помочь мужчине, он крутил на пальце перстень. Или печатку, я не особо разбиралась в мужских украшениях, но мне показалось, что я уже где-то видела подобное. Леша говорил, что цацки — для баб, а настоящие мужики носят треники и кроссы.

— Ты в курсе, что меня за это премии могут лишить? — возмутилась я таким поведением наглеца.

— И что? — фыркнул тот. — Ты все равно будешь увольняться. А если не знаешь, куда поступать, то попробуй вузы Мурманска. Думаю, Гоша будет рада.

— Гоша? Какой Гоша? — не поняла я.

— Та Гоша, которая Марго. Ты ей понравилась, а я не хочу мотаться с ней по всей России к ее друзьям «повидаться». Хватай доки и поехали с нами.

— Ты это сейчас серьезно? — с сомнением уточнила и перевела взгляд от Семена к окну, где, высыпав содержимое сумочки прямо на асфальт, Марго что-то искала.

— Вообще, я отвратительный стендапер. Гоша говорит, что я выпал из другого столетия. — Он лукаво улыбнулся и щелкнул языком.

— Да нормальный ты... вроде, — возразила я, хотя с удовольствием бы назвала его придурковатым.

А за окном Марго уже нашла, что искала, и, наложив какую-то губку на руку местного алкаша, начала перевязывать место ранения носовым платком дяди Вени, который одевался как щеголь, и в его нагрудном кармане всегда торчал белый уголочек.

— Ну так что? Согласна?

— Но я даже… как я поеду? — окончательно растерялась. — Документы не подала и факультет не выбрала. А жить где буду? С бомжами на картонке?

— Ой, не тупи, — отмахнулся Семен. — Гоша такую подружайку десятки лет искала, а ты, вместо того чтобы радоваться, на ровном месте проблемы устраиваешь. Я не привык сюсюкаться с людьми и уж тем более уговаривать. Мне важна конкретика! Понимаешь? — Он требовательно уставился на меня. — Так каков твой ответ: да или нет?

Нервно постукивая пальцами по кассовому аппарату, думала, готова ли броситься с головой в ледяную воду и только потом думать о случившемся.

С одной стороны, покидать родные места страшно и жалко, но, с другой, Семен сказал, что Марго считает меня другом. Да и я не отбитая дура, чтобы слепо доверять чужим людям.

Если мне будет грозить опасность, то смогу скрыться от них. Работать я умею и не боюсь. Россия — страна большая, хотя возможностей, как нахваливают в предвыборных рекламах, не так много, но найти городок, в котором можно осесть, не составит проблем.

— Хорошо, Семен, я попытаюсь обжиться у вас на родине. После смены начну собирать вещи. Достаточно конкретно? — сложив руки под грудью, ответила ему уверенным взглядом, сама поражаясь, почему так легко согласилась. Возможно, пережитое горе и потрепанные нервы требовали немедленной смены обстановки.

— Для начала вполне, — хмыкнул он. — И запомни, я не Семен, я Сэм.

6. Глава 5

Предложение Сэма и Марго взволновало не на шутку, но в то же время это меня насторожило — слишком щедро с их стороны. А еще этот странный Сэм.