— Тут с я тобой тоже согласен. Даже в лечении есть свои побочные эффекты. — В голосе проскользнула тоска, будто он сожалел о чем-то безвозвратном.

Давид перевязал раны бинтом с хирургической точностью, в полнейшей тишине, словно мы на самом деле в операционной.

— Я тут недавно голову повредила, — прочистила горло, чтобы протолкнуть слова. — Семен обработал царапину каким-то клеем.

— Вижу, ты везучая на ранения, сложно тебе живется.

— Ерунда, — отмахнулась небрежно. — Самое страшное — перелом или сотрясение мозга, но ими меня судьба не наделила, а ожоги и порезы лишь опыт, который чему-то учит. Да и раны у меня заживают, как на собаке.

— А как твое общее здоровье? Часто болеешь? — ни с того ни с сего поинтересовался Давид Вадимович, внимательно меня разглядывая.

— Не помню, когда болела хоть чем-то. У меня даже амбулаторной карты в больнице нет. Я туда ходила, только чтобы бабушку навестить.

В ответ Давид долго молчал, глядя на бинты на моих руках, затем поднял взгляд на мое лицо, и мне стало не по себе оттого, как внимательно он рассматривал каждую черточку.

— Мне, наверное, лучше уйти. Найду Марго с Семеном, они наверняка волнуются.

— Иди. И впредь будь осторожнее.

Найти зал с гостями не составило проблем. Но вот происходящее в самом зале вызвало недоумение. Босая Марго, подхватив красноволосую гостью под локоть и зажав подол платья в руках, плясала под старые хиты любительницы младших лейтенантов, что угоняют их, как транзитных пассажиров, на бал шальной императрицы. Укладки обеих танцующих давно распались и представляли собой буйство блондинистых и красных волос.

О грациозности таких плясок не мне судить, и все это больше напоминало ритуальные танцы, не будь я уверена, что мы в элитном поселке решила бы, что вот-вот зарежут барашка и его кровью начнут рисовать руны.

— Что происходит? — найдя Семена в одной из компании мужчин, задала очевидный вопрос.

— Гоша так переволновалась, что перепутала вино с кое-чем покрепче. Короче, в слюни девка, не знаю, как домой транспортировать. Ее же пьяную укачивает даже от гравитации.

— Так она же вон как пляшет, — махнула перевязанной рукой в сторону двух дергавшихся женских тел и источника воплей.

— Ну так она и выпила совсем недавно. Первая стадия – припадочные танцы, вторая – она начинает кого-то безумно любить, ну а третья — посвящает всему близлежащему пространству рвотные мюзиклы.

— Фу!

— Ага, она у меня и не такое может.

— Думаю, ее нужно как-то домой отвезти, — опасливо глянула на Марго, — когда там у нее третья фаза начнется?

— Ну уж нет, свои шикарные кожаные чехлы в салоне я не дам заблевать. Пешком пусть ползет, звезда по имени алкашка.

— Но мы не можем ее так оставить!

— Можем, еще как можем! В следующий раз будет внимательнее на жидкости смотреть, чтобы свое агрегатное состояние не менять. Сейчас ей Давид Вадимыч вставит пистонов, а там видно будет, как поступить.

— Разумеется, вставлю пистонов.

Голос хладнокровным тоном рассек заливистые песни девушек, как хлыстом в воздухе. Две разношерстные кобылицы сразу подобрались, но Марго не смогла сдержать икоту.

— Упс, — и прикрыла ладонью рот.

— Семен, отведи сестру в комнату, и чтобы через час она уже мирно спала, утром мы поговорим с ней.

Значит, через час мы с Сэмом сможем вернуться домой. Я расслабленно вздохнула, чем привлекла внимание хозяина дома.

— Тата, буду рад, если останетесь моей гостьей до утра. Федор вас проводит в гостевую комнату.

— Но я думала, что мы с Семеном...

Кто-то возмущенно рыкнул за широкой спиной Вадимовича, с опаской присмотревшись, поняла, что это Сергей подоспел.