Тишина. Какое-то время я так и стояла с телефоном в руке, пытаясь переварить услышанное. Невеста… У него есть невеста… Осознание со всей тяжестью обрушилось на меня, и тогда я поняла, в какой глобальной жопе я нахожусь. Всё это грёбаное время, когда мы были вместе, он с самого начала врал мне! И эту новость я узнала даже не от него самого… А он вообще собирался сказать мне об этом? Хотя, судя по тому, что позвонила его мамаша, нет. Чёрт бы его побрал, невеста, мать её!

Не помню, как приготовила ужин и как его съела. Еда показалась безвкусной, но оставлять её на следующий раз, а потом, благополучно забыв про неё, выкинуть было жалко. В этот вечер я просидела на кухне за ноутбуком, а рядом стояла уже полная пепельница. У меня не было конкретной цели найти что-то определённое. Я просматривала страны и города, пытаясь хоть как-то отвлечь себя от всех этих угнетающих мыслей, а заодно представляла, каково жить где-то, но не здесь.

Телефон снова ожил. А учитывая, кто звонил, отвечать я не хотела. Но уже где-то на пятом звонке я всё же сдалась.

– У тебя ровно три минуты, – монотонно ответила я, открывая очередной сайт.

– Детка, ты чего? Как и обещал, я перезвонил тебе, а ты трубку не берёшь, и теперь эти условия дурацкие. Если ты дуешься на меня, что не приехал, так это ты зря. Я же работу искал, а с родителями я тебя обязательно познакомлю, но позже. Договорились?

Тут я уже не выдержала. То ли от его приторного голоса, то ли от самозабвенного вранья.

– Работу искал, познакомишь?! Так не утруждайся, я уже знакома с твоей матерью. Она мне час назад звонила, требовала оставить её сыночка в покое. У него же свадьба на носу, девушка просто прелесть, а мне нечего портить ему жизнь! Хватит мне врать. Не надоело ещё? Полгода беспросветной лжи, и только сейчас я узнаю правду, да и то не от тебя! Ты когда собирался мне всё сказать, и собирался ли вообще?

Видимо, он не ожидал, что я всё узнаю и таким образом, однако быстро пришёл в себя.

– Значит, ты всё уже знаешь. Понятно. Что ж, мне же лучше, не придётся дальше разыгрывать из себя не Бог весь что и потом придумывать причину, чтобы тебя кинуть, – усмехнулся он. И от этого звука я пожалела, что не могу дотянуться до него, чтобы придушить. – Нет, ну а на что ты, собственно, рассчитывала? Думала, что я стану выставлять себя посмешищем перед собственными родителями? Или что они примут тебя с распростёртыми объятиями? Да ты посмотри, кто ты и кто я. Ты когда последний раз в салоне была или вообще в зеркало смотрелась? Так давно никто не одевается: все эти дурацкие футболки, кожа, сапоги… Ты в детстве застряла, что ли? Очнись, нормальному парню такая, как ты, не нужна! Пересмотри свои интересы и повзрослей наконец, может, тогда и сможешь кого-то найти, – он говорил медленно, смакуя каждое слово и иногда усмехаясь собственным словам. Затем помолчал немного, видимо, обдумывая, что бы такого сказать ещё, а потом добавил: – Хотя с тобой было весело в какие-то моменты… Но так позориться я больше не хочу.

Не помню, когда в последний раз я плакала так, как сейчас. Я вообще не из тех, кто любит поплакать, повздыхать, а затем заедать своё горе какой-нибудь сладкой дрянью. Но сейчас у меня просто не осталось сил, и тогда я не стала сдерживать слёзы, которые уже рвались наружу. Я не была расстроена тем, что мы расстались. Особых чувств я к нему не испытывала. Симпатия и привязанность, но никакой любовью тут и не пахло. Причина была во лжи и в тонне дерьма, что он на меня вывалил.

Дима всегда принадлежал к тому типу людей, которым нужно всё самое лучшее: одежда, обувь, телефон – только бренд. Он всегда говорил: «Уважающий себя человек никогда не станет покупать, а тем более носить дешёвые на вид вещи». Да и чего греха таить, от всего, что его окружает, веет пафосом и деньгами. Чего стоит хотя бы раз на его друзей посмотреть, сразу видно – они друг друга стоят.