Если до этих слов на меня смотрели с любопытством и неодобрением, то упоминание истинной связи между нами произвело особое впечатление. Женщины восклицали, мужчины, похохатывая, отпускали шутки и поздравления. Беременная волчица подошла к Ронану и крепко обняла его.

– Дорогой мой, сыночек, как же я за тебя рада! Позволишь посмотреть на метку?

Это его мать? Я немного опешила, не сразу осознав этот факт. Я так привыкла к тому, что у меня самой не было матери, что совсем не думала о его. А когда осознала, то присела перед ней в реверансе, выражая своё почтение. В конце концов, она, в отличие от Редмуна-старшего, не успела осыпать меня оскорблениями, и у меня не было причин не выказывать ей уважения.

– В самом деле? – с интересом спросила другая девушка. – Истинная пара?

– Настоящая! – со слезами на глазах ответила матушка Ронана и подняла руку моего мужа с закатанным рукавом, чтобы все могли убедиться.

Потом она подошла ко мне и тоже взяла за руку, рассматривая метку, а в следующее мгновение обняла, как родную дочь, обхватила ладонями за плечи и, глядя на меня, произнесла:

– Добро пожаловать в семью Редмун, дочка. Позволь узнать, какой род подарил нам столь прекрасное дитя?

Видимо, слухи распространиться не успели. Я с тревогой бросила взгляд на Ронана, опасаясь произносить вслух имя своей бывшей стаи. И он пришёл мне на помощь. Дождавшись, когда мать выпустит меня, он крепко взял меня за руку и, глядя ей прямо в глаза, твёрдо произнёс:

– Эмбер вышла из Серебряного Братства. Урождённая Бейл, теперь она Редмун.

В столовой стало тихо. Я почувствовала, как кровь приливает к щекам то ли от смущения, то ли от опасения.

– Бейл, – тихо произнесла матушка и моргнула, от чего по её щеке потекла слеза, которую женщина быстро смахнула. – Добро пожаловать в наш дом… Эмбер.

Она больше не смотрела мне в глаза. Отошла к столу и села обратно на своё место. А потом произошло то, что должно было произойти.

– Бейл?! – воскликнул мужчина в белом брючном костюме. – В нашем доме не должно быть даже духа этого отродья!

– Эмбер не имеет никакого отношения к тому, что совершили другие члены её семьи! – возразил Ронан, а какая-то женщина схватила со стола небольшую булку и кинула её в меня. В последний момент Ронан загородил меня, и булка попала ему в плечо.

Поднялся гвалт. Я уже не разбирала, кто и что говорит, но понимала, что меня никогда не примут в этой семье. И уже развернулась, чтобы уйти, но тут кто-то со всей силы швырнул в пол тарелку, которая с грохотом разбилась и осыпала осколками столовую.

Все затихли.

Я вновь обернулась на не принимающую меня семью.

– Никому из вас слова не давали, – спокойно произнесла матушка Ронана. – Эта девушка – истинная пара моего сына, и он привёл её, потому что посчитал это правильным. Я уважаю его поступок, хотя моё сердце болит по бедняжке Вивиан больше, чем у каждого из вас. Но традиции есть традиции. Узы истинной пары священны.

– Что ты говоришь, Мэри? – потрясённо произнесла молодая женщина с пышными рыжими кудрями, которая явно не относилась к кровным родственникам Ронана. – Неужели память о родной дочери ничего для тебя не значит?

Вместо ответа женщина позвонила в колокол, на звук которого прибежала служанка, и велела:

– Уберите здесь и добавьте ещё одно место за столом.

– Эмбер будет сидеть рядом со мной, – объявил Ронан, всё ещё крепко сжимая мою руку.

– Но место рядом с тобой – моё! – воскликнула Минди.

– Минди права, – спокойно проговорила матушка. – Она тоже твоя жена и имеет право сидеть рядом с мужем. С завтрашнего дня обе твои жены займут места рядом с тобой, а сегодня Эмбер придётся воспользоваться местом для гостей.