Распутав ноги лошади, принцесса забралась в седло и направила скакуна вперед, безошибочно выбирая свой путь.

 Хотелось есть и пить, но Тахира знала, что выдержит и не свалиться от изнеможения. Она слишком сильная для этого, но стоило быть внимательнее, чтобы не пропустить ориентиры и подсказки, означавшие, что где-то рядом может быть вода. Хорошо, конечно, если бы ей встретилось русло пересохшей речки. В низинах если немного покопать, чаще всего можно было отыскать воду. Мошки и прочие мелкие насекомые, тоже могли привести к месту, где есть вода.

«Чем только я буду копать? – подумала принцесса, качаясь в седле и тут же ответила на свой вопрос. – Руками, если понадобиться. Лишь бы добыть воду!».

 Хазндар слушала смиренно. Она стояла перед своей повелительницей и, опустив глаза, внимала ее стенаниям.

 Впервые на памяти Ирады, Ширин вела себя подобным образом. От ее уравновешенности и спокойствия не осталось и следа. Женщина ходила из угла в угол, похожая на загнанное животное, меряя шагами свои покои, пока бедные рабыни, все до одной, ждали в коридоре, когда повелительница Роккара наконец успокоиться и позволит им войти.

 Но Ширин никак не успокаивалась. То и дело до слуха хазнедар доносился голос хозяйки, и она вздрагивала, как от удара от резкого звучания ее голоса.

– Он не собирается возвращать Акрама! – твердила Ширин, иногда срываясь на крик. – Мой сын отправился за этой глупой девчонкой и теперь пропадет в пустыне, сгинет, как и моя Майрам!

 Ирада увидела, как повелительница заломила руки и метнулась к окну.

– Мои дети, – сказала она, – моя прекрасная Майрам отдана зверю, а мой сын, моя гордость, бросился за этой глупой гордячкой, позабывшей о том, что такое долг!

 Ирада могла бы сказать, что понимает, почему принцесса Тахира поступила именно так, а не иначе, только никто не стал бы слушать старую хазнедар, и потому она просто молчала, рассматривая то пол под ногами, то возвращая взгляд на свою хозяйку.

 После исчезновения Тахиры и наследного принца Роккара, прошло уже несколько дней. Борхан был уверен, что сын вернется и что он, более того, привезет назад с собой дерзкую девчонку, осмелившуюся предать свою новую семью.

– Нам не нужна такая невестка, – твердил он, – а моему городу не нужна такая повелительница!

 Время шло, а дорога, за воротами, ведущими в Роккар, оставалась чиста и только Дилия радовалась побегу соперницы. Бродила по женской половине дворца с таким видом, будто уже скоро ее признают, как мать будущего наследника. Только сама Ирада очень сильно сомневалась, что такой день наступит.

 Сейчас же она находилась в покоях Ширин и слушала ее причитания, длившиеся уже долгое время.

– Что мне делать? – неожиданно повернулась к хазнедар повелительница.

 Ирада вздрогнула.

– Разве я могу давать вам советы, моя госпожа? – спросила она.

– Можешь, если я разрешаю, – отозвалась женщина и прошла к ложу, опустившись на подушки, а затем пригласила Ираду сесть рядом.

 Послушно приблизившись, хазнедар села, поджав ноги, и стала ждать, пока Ширин не заговорит первой.

– Я боюсь, что мой сын больше не вернется ко мне, – призналась повелительница.

– Почему вы так считаете, госпожа? – позволила себе задать вопрос старая женщина.

– Я это чувствую, – проговорила Ширин. – Все пошло не так, когда мой повелитель решил устроить эти две свадьбы. Мы ничего не приобрели. Воины Хайрата должны были стать нашей защитой, а вместо этого, Вазир прислал послания, где просил нашей помощи, понимаешь, – она посмотрела на Ираду, – нашей! Если уж его люди, тренированные воины, не смогли одолеть врага, то что могут люди Роккара?