–А ты вся в мать! – тетка удалилась на кухню, но ее визгливый, как бензопила, голос, разносился по дому. – Та тоже с утра валялась, книжки читала. Тьфу!

–Ну извините, что моя мама была интеллигентным человекам и любила читать, –огрызнулась я, выдавливая зубную пасту на щетку.

–Ты мне тут носом не крути! –Раиса возникла на пороге ванной, ожесточенно натирая кухонным полотенцем дно кастрюли. – Книжки женщине читать можно, когда обед готов. Сначала еда, потом книжки. А не до или вместо еды. Твой муж бумагу жевать будет, да?

Папа приехал ровно полдень. Есть не стал. Окинул взглядом щедро накрытый стол, отломил кусок мясного пирога чуду и жестом остановил суетящуюся на кухне тетку:

–Потом, Раиса. Не до еды сейчас. Сядь. Разговор есть. И ты, Маша, сядь, –он указал на пустой стул напротив себя.

У меня сердце ухнуло в пятки, чуя беду. И неспроста.

–Ты уже взрослая, дочка. И должна помогать решать проблемы семьи. Поэтому станешь второй женой одного очень уважаемого человека и родишь ему ребенка.

С ума они все посходили, что ли? Это не может быть правдой! Это какой-то фильм про дикие народы.

–Что? Папа, прости за грубость, но это ерунда какая-то!– у меня даже воздух в легких закончился. –Я же не вещь! Какая вторая жена? Двадцать первый век на дворе!

–Это не бред, дочка, –терпеливо пояснил отец. – Ты не вещь, конечно, но часть семьи. А в семье все друг другу помогают. Ты ведь знаешь, что наши обычаи позволяют мужчине привести в дом вторую жену, если первая жена не может родить. Моя дочь не может. Ты родишь вместо нее. Иначе ее муж Амир с ней разведется и нашу семью ждут нищета и позор.

–Она не понимает, что такое семья, – возмутилась тетка. –Эти русские не такие, как мы. Они –перекати-поле. У них брат с сестрой могут всю жизнь не разговаривать. Нисим, что ты наделал? Зачем ты тогда упал на эту проститутку, ее мать? –Раиса стащила с головы платок, закрыла им лицо и горько зарыдала.

– Не смейте оскорблять мою маму! – я вскочила с места.

–Сядь! –прикрикнул отец. –А ты, Раиса, прикрой рот с той стороны! А еще лучше пойти и вымой его с мылом.

–Видел, как у этой бандитки глаза загорелись? –жалобно заскулила тетка. –Она бы меня сейчас ударила бы, если бы не ты.

–Ерунду несешь, –процедил отец сквозь зубы. – Я объясню, и Маша поймет. Она моя дочь, в ней течет горская кровь. Неважно, что только наполовину. Наша кровь сильная. Так что Марья должна понимать, что мы так жили веками. Так же будут жить наши дети и внуки.

–В ней прежде всего течет русская кровь ее матери, – прошипела тетка.

Отец бросил на нее гневный взгляд, побледнел и тихо продолжил:

–Твоя мать рано умерла, Маша. Тебе тогда и восьми лет не было. Я мог сдать тебя в интернат. Никто бы и не узнал, кто я для твоей мамы. Мы ведь с ней скрывались. Никому ничего не рассказывали. Но я привёл тебя в дом своей сестры. И мы вместе с Раисой вырастили тебя.

–И твоя сестра, папа, меня каждый день попрекает куском хлеба, – я схватила  кусочек хлеба с блюда, отщипнула мякоть и принялась нервно катать из нее шарики.

Раиса, которая не терпела непочтительного отношения к еде, немедленно отняла  хлеб и шлепнула меня по рукам. Потом поцеловала хлеб и положила на блюдо.

–Раиса тебя любит, Маша. Но пойми: моя жена много лет живет с камнем в сердце. Потому что знает, что ты живешь у моей сестры. И твоя тетя это знает и понимает. Поэтому ей обидно, что ты не хочешь помочь семье. А ты ведь можешь. Настало время отблагодарить за всё то добро, что мы для тебя сделали.

–Да не могу так, папа! Как ты не понимаешь? – я не выдержала и расплакалась. –Ну это же дикость какая-то!