– Спальня в соседней комнате.

– Меня устроит и диван, – бормочу, не открывая глаз. – Тем более, что я уже… Ай! Ты что делаешь?! – взвизгиваю, когда оказываюсь оторванной от выбранного для сна места.

Лучано молча относит меня в кровать и сгружает на правую сторону. Я тут же отползаю как можно дальше, при этом настороженно глядя на него. На лице Марко отчетливо написано раздражение. Он уже раздет – остался только в одних боксерах. Но я старательно смотрю ему лишь в глаза, игнорируя то, как по-мужски мощно выглядит его тело.

– Я не в настроении играть, Аделина. Ты моя жена, и спать ты будешь в моей постели. Всегда, – чеканит он жестким тоном.

– Я же сказала, что не стану с тобой спать! – огрызаюсь, поплотнее запахивая халат на груди.

Муж мрачно ухмыляется.

– Станешь, если не хочешь войны между нашими семьями.

И снова злость выходит на первый план.

– Очень по-мужски – насиловать собственную жену, – выплевываю в ответ. – Ты можешь сделать это – я хоть и буду сопротивляться, но проиграю, потому что слабее. Но клянусь, я либо убью тебя во сне, либо выйду в окно сама!

– Ты повторяешься, Аделина, – насмешливо ухмыляется муж. Его голубые глаза становятся еще светлее, превращаясь практически в прозрачный лед. Обжигающе холодный и смертоносный.

– Я не хотела этого брака, и ты мне противен!

– Время покажет, – равнодушно роняет он, а затем обходит кровать и преспокойно укладывается на другой стороне.

Я же так и сижу без возможности расслабиться и заснуть. Как только выключается свет в комнате, я готовлюсь обороняться и сопротивляться. В темноте я практически ничего не вижу, поэтому старательно прислушиваюсь к любым звукам. Однако судя по всему, Марко как улегся, так и не шевелится. Лишь размеренно дышит.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я слышу короткое и резкое:

– Ложись спать, Аделина.

Только после этого я сползаю пониже и укладываюсь на самом краю, чтобы расстояние между мной и Лучано было максимально большим.

Из-за пережитого стресса я все-таки засыпаю, хотя вообще-то собиралась держаться до последнего. А утро начинается не только неожиданно, но еще и неприятно.

Спросонья я даже не сразу понимаю, что и почему у меня болит. Руку неприятно сводит, а вчерашняя рана болезненно пульсирует. Проморгавшись, оглядываюсь, и обстановка мгновенно воскрешает в памяти весь вчерашний день. А затем и вечер.

Резко оборачиваюсь, но на другой половине постели никого.

Прислушиваюсь – в ванной тихо, а дверь в спальню прикрыта.

Приподнимаюсь, растирая руку и морщась от легкого покалывания. Через неплотно прикрытые шторы пробивается солнечный свет – значит, уже как минимум часов девять утра.

Едва я спускаю ноги с постели, как слышу мужской голос в соседней комнате. Слов не разобрать, но это точно Марко. Получается, мой муж проснулся первым и ушел?

Поправляю халат так, чтобы ничего не было видно, и осторожно иду к двери в гостиную.

– … нет, Романо ни черта не получит, – сдержанно произносит Лучано. – Мне плевать, что он там хочет! Я не собираюсь закрывать глаза на его самосуд.

Осторожно выглядываю и вижу Марко, стоящего у окна. Его взгляд тут же фокусируется на мне.

– Делай, что сказал, – отрывисто чеканит он и заканчивает телефонный разговор.

Первый порыв – отступить и спрятаться в спальне. Но я остаюсь на месте и с трудом выдерживаю пристальный изучающий взгляд мужа.

Он уже одет – в темных брюках и идеально сидящей на нем рубашке темно-синего цвета. Вчера была белая, получается, у него есть смена одежды.

– Завтрак на столе, – наконец, говорит Лучано. – У тебя полчаса.

Снова тем самым тоном, что и вчера в ванной.