Шагнула вперед, приблизилась ко всей этой троице. Мое появление стало громом среди ясного неба. Антон округлил глаза, его лицо приобрело пепельный оттенок. Он отшатнулся от Ани, как будто она могла вот-вот броситься на него разъяренной коброй.     

- Папочка несомненно тебя любит, - выдавила я из себя не своим голосом. Казалось, он звучит, срываясь с чьих-то чужих уст. - И твою маму тоже.     

Лемешева обернулась ко мне. Копна волос взметнулась за ней, а ярко-подведенные глаза уставились на меня сначала с удивлением, а затем - с яростью. В этот момент я поняла - она меня узнала.     

- С днем рождения, Анна, - проговорила я как можно спокойнее, хотя, одному богу было известно, чего мне стоило удержаться на трясущихся ногах. - Извините, я без подарка. Хотя… как посмотреть, - горько усмехнулась я, бросив мимолетный взгляд на Антона.      

Я совсем не ожидала того, что случится дальше. Была готова к чему угодно: что Лемешева надо мной посмеется, что предложит все обсудить, раз уж все мы здесь сегодня собрались. Но не того, что произошло следом.      

- Аааа! - завопила она таким голосом, от которого, казалось, задребезжали окна во всем особняке. - Уберите ее отсюдаааа! Ааааа!    

С недюжинной силой, весьма контрастирующей с образом стройной женщины, она дернула на себя кадку с двухметровой пальмой. Та свалилась, рассыпая кругом черные комья земли. Такая же участь постигла несколько лиан, которые Лемешева буквально выдрала с корнями.  

- Уберите эту тварь проооочь!    

Я развернулась и зашагала к выходу из сада. Старалась не бежать, потому что унижений на меня сегодня и так было достаточно. Возле Анны уже засуетился «Тони». Лемешев пытался меня окликнуть, но я не слушала, да и не хотела никаких слов. Все было предельно ясно в своей ужасающей простоте.      

Пересекая гостиную, я смотрела прямо перед собой. Несмотря на предательские обжигающие глаза слезы и подрагивающий подбородок, прикладывала все усилия, чтобы не выглядеть жалкой.  
Антон за мной не побежал, да мне это было и не нужно. Он остался там, где и было его настоящее место. Там, где он хотел быть.   

Только оказавшись на улице, я смогла вдохнуть немного кислорода. Он опалил легкие, но сейчас, пожалуй, эта боль была даже приятной. Она давала мне понять, что вопреки всему случившемуся, я все еще жива.  

8. 8

Я поняла, что плачу, только когда слезы до такой степени застлали глаза, что я перестала видеть, куда иду. Покачнувшись, нащупала поблизости что-то шершавое и отчаянно вцепилась в него, как в последнюю опору. Сделала судорожный глубокий вдох. Все силы, которые задействовала, чтобы выдержать этот вечер, теперь стремительно покинули тело, оставляя после себя лишь жалкую оболочку.

Нужно было ехать домой, к сыну. Но как я вернусь туда в таком состоянии? Как объясню ему, что его отец больше не будет с нами жить? Что мне вообще теперь делать?!

От лихорадочно мечущихся мыслей кружилась голова. Я попыталась снова набрать в легкие воздуха - казалось, что самое главное сейчас - это просто суметь дышать. Суметь выжить.

- Вы в порядке? - раздался рядом незнакомый голос.

Я нервно дернулась и оглянулась. Сбоку от меня стоял молодой парень и смотрел, казалось, с искренней озабоченностью.

- Я… в порядке, - выдавила из себя и, истеричным движением распахнув клатч, достала оттуда телефон.

Нужно было вызвать такси и ехать к сыну. Среди этого разрушенного мира он оставался моим единственным ориентиром.

К тому же, мне совсем не хотелось, чтобы незнакомый человек стал свидетелем моего краха. Чтобы смотрел на меня… такую несчастную. Разрушенную до основания.