Немцы исходили из того, что война должна быть короткой, как удар молнии («блицкриг»). За две недели польская армия должна быть полностью уничтожена, а страна оккупирована. Этот план строился на широком использовании авиации, и прежде всего пикирующих бомбардировщиков, на которые возлагалась задача «проложить дорогу» подвижным соединениям. ОКХ не использовало танки для усиления пехотных дивизий. Почти вся бронированная техника, способная перемещаться по полю боя, была сосредоточена в пяти корпусах – 14-м, 15-м, 16-м, 19-м и горном. Эти соединения должны были найти слабые места в обороне противника, преодолеть ее сходу и выйти на оперативный простор, выигрывая фланги польских армий. В дальнейшем предполагалось решительное сражение на окружение и уничтожение, причем пехотные корпуса должны были действовать против фронта противника, а подвижные части – атаковать его с тыла.

Вся эта концепция до начала войны ни разу не была проверена на практике и смотрелась не слишком убедительно. Даже немецкое военное руководство сомневалось в ее действенности, свидетельством чему служит выделение 10-й танковой дивизии из состава 19-го танкового корпуса в «непосредственное подчинение» командующего Группой армий «Север» и создание отдельной танковой группы «Кемпф», не включенной в состав танковых корпусов.

Некоторую пользу немцам принесло привходящее обстоятельство: в сентябре отмечалась 25-я годовщина сражения под Танненбергом, где в 1914 году Людендорф окружил и уничтожил большую часть 2-й русской армии генерала Самсонова. В этой связи немцы имели возможность перебрасывать войска в Восточную Пруссию под предлогом участия в намечающихся торжествах.

Сражение началось в первый же день войны. Часто пишут, что поляки не закончили сосредоточения. Это верно – но немцы также не завершили мобилизацию, да и не могли они решить эту задачу в столь краткий срок.

Сразу же выяснилось, что располагать войска в «Польском коридоре» было самоубийством: южный фланг армии «Поморже» был глубоко охвачен наступающими немецкими частями, причем армия, зажатая между Западной и Восточной Пруссией, не имела пространства для маневра и могла лишь ждать своей судьбы, оставаясь на занимаемой позиции.

К 3 сентября «коридор» был перерезан, немецкие войска в Западной и Восточной Пруссии образовали единый фронт. Теперь группа армий «Север» могла действовать против стратегического фланга и тыла польских войск, развивая наступление вдоль Вислы. Еще более остро развивался кризис на юге, где немецкие танковые части форсировали Варту. Армия «Краков» была отброшена на северо-восток, армия «Лодзь» охвачена с обеих флангов, резервная армия «Прусы» внезапно атакована на своих тыловых позициях, армия «Познань», так и не вступившая в бой, отсечена от основных сил.

Польская армия, уже к 4–5 сентября потерявшая управление и разрезанная на отдельные очаги сопротивления, тем не менее продолжала отчаянно сражаться, в то время как немецкая пехота отнюдь не демонстрировала чудес храбрости. Однако это не имело уже никакого значения: оказалось, что Польше нечего противопоставить новой немецкой военной доктрине, воплощенной в танковых дивизиях и бомбардировочных эскадрильях.

Президент Польши Игнатий Мосьцицкий покинул столицу уже 1 сентября. 5 сентября за ним последовало правительство страны. 7 сентября главнокомандующий польской армией маршал Рыдз-Смиглы перенес свою штаб-квартиру в Брестскую крепость, а уже 10-го отбыл из нее на юг. 15 сентября главнокомандующий оказался в Коломне на румынской границе, где собралось и остальное руководство страны.