— Далеко отсюда живёшь? — наклоняюсь, заглядываю в лицо оборотню.

— М-ы-р-р-ы, — отвечает с хмельной чёткостью.

Куда вести-то тебя? Адрес, «сестра»! Бесполезно. Кроме нечленораздельных звуков, волк ничего выдать не может, а я мысли читать не умею.

Иду в зал пытать гнома. Но выведать информацию не получается — хозяин бара знает, где живёт Раж, только не признаётся. Вообще, гномы славятся своей вредностью, так что я не удивлена.

Возвращаюсь в туалет.

— И что с тобой делать? — руки в боки, смотрю на волка.

Он никакой, блин. Сидит на унитазе, подбородок кулаком подпёр. Мыслитель.

— Я ж её… А она меня в мусорку… — хрипит Раж.

О, заговорил!

— Адрес, — присаживаюсь рядом с ним на корточки. — Скажи свой адрес.

— М-м-м…

Как бывшую обругать, так всё чётко, а адрес сказать мы не можем. Ну а я не могу бросить немощного зверя. Где-то это уже было, да? Второй раз на те же грабли — это прям моё. Не в баре же его оставлять, а то проснётся и опять напьётся.

Заказываю такси по телефону и морально готовлюсь. Протащить в дом огромного пьяного мужика так, чтобы Люба не заметила, тот ещё квест.

Таксист оказывается милейшим человеком — помогает усадить Раждэна в машину и всю дорогу развлекает меня болтовнёй. Я не любительница диалогов с таксистами, но сегодня исключительный случай. Дорога до Нового города пролетает незаметно.

Выгружаем оборотня. И снова водитель выручил — помог дотащить волка до лифта. Благодарю мирового таксиста, и двери лифта схлопываются. На восьмой этаж приезжаем без приключений в чужих мирах. Очень замечательно!

— Сиди здесь, — усаживаю Ража на ступеньку. — Никуда не уходи.

— А ты другая… — он еле ворочает хмельным языком. — Хорошая. Мне бы такую ис-с… — не может выговорить. — Ис-с-и-и…

— Истинную, — заканчиваю за волка.

— Да! — поднимает вверх указательный палец.

Будем считать это комплиментом. Спасибо.

Открываю дверь ключом, заглядываю в квартиру. Тихо. И темно.

— Люб?!

Сестра не отвечает.

Проверяю в спальне — пусто. Нет Любы дома, можно выдохнуть.

***

Открываю глаза и ни хрена не понимаю. Почему я в комнате лапы? В баре же пил с проституткой. По всем канонам, я должен был проснуться у себя дома и не один.

Ля-я, моя голова… Зажмуриваюсь, терплю боль. Жёсткое похмелье от этой гномьей настойки. Больше ни в жизнь!

Сажусь на кровати, кручу башкой. На тумбочке бутылка минералки, мои сапоги в углу стоят. Очень интересно, но ни хрена не понятно.

Напрягаю гудящий котелок и вспоминаю подробности гулянки. Сначала всё шло по плану. Почти. Я доводил себя до кондиции, но чем сильнее хмелел, тем больше думал о девочке-лапочке. Выцелил одну из трёх шлюх, посадил к себе за стол, пообещав снять её на всю ночь, и присел на уши. Всю душу излил, а легче не стало. Даря перед глазами стояла как живая. Оказалось, не казалось. На хрен она в гномий бар пришла?..

Присасываюсь к бутылке с минеральной водой и выпиваю всё. Мутит. Сижу жду, когда отпустит. Валить отсюда надо. Близость лапочки ощущается остро и отзывается в потрепанном алкоголем организме диким желанием трахаться.

Прислушиваюсь: в кухне шумит вода, на плите что-то булькает. Еда какая-то. Но я чувствую только аромат девочки. Ещё немного — и крыша уедет. Всё, сваливаю.

Встаю с кровати, беру сапоги и крадусь в прихожую. Стою на коврике, натягиваю сапог на ногу.

— Уже уходишь?

— Ёлки… — непроизвольно вырывается у меня.

Оборачиваюсь. Стоит. Шортики на ней короткие, как заячий хвост. В былые времена бабы трусы скромнее носили, чем эти шорты. Маечка не маечка — еле сиськи прикрывает. И на хрена, спрашивается, она вообще нужна? Ткань прозрачная, а белья на лапочке нет. Она вообще соображает, в чём и к кому вышла?!