— Так и есть. Бескорыстно помочь, Глеб, — ощетинилась я в ответ.
— Ладно, подумай. Я приду сюда в воскресенье, и ты дашь мне ответ.
Сказав, что ему пора идти, Глеб попрощался и вышел, оставив меня в одиночестве.
Я посмотрела на букет и пробурчала себе под нос:
— Посмотрим, придешь ли ты завтра посмотреть на танец кошки, Глеб.
Конечно, мой букет не остался незамеченным Алесей, и на следующий день я слушала очередные нравоучения о том, что просто обязана пойти на свидание с таким потрясающим мужчиной.
— Алесь, ты же видела, как он каждый раз смотрит за моим выступлением, — напомнила я ей, — спешу напомнить тебе, что мужчины подобного типажа не откажутся от привычной жизни и искушений на стороне, а для меня это неприемлемо. Разовым сексом я могу с ним заняться и в образе кошки, по крайней мере, моя личность останется неизвестна.
— Откуда тебе знать о его типаже, если ты с ним даже не общалась, Кэт? — настаивала подруга.
— Хорошо. Давай так: если он сегодня придет, я с ним никуда не пойду, если нет — соглашусь на одно свидание.
— Кать, но чтобы мужчина отказался от привычной жизни, должна быть причина. Ради чего ему делать это, если ты не даешь ни малейшего шанса?
Снова оправдания.
— Так он же говорит, что я ему нравлюсь, это не причина? — возмущенно спросила я Алесю. — Знаешь, как-то глупо ухаживать за одной и пялиться на другую в смену моей подруги. Если он тебе так нравится, пригласи его сама.
Вечером перед выходом в зал я надеялась, что он не придет. Нет, я, конечно, безумно хотела снова увидеть его, но только не в образе танцовщицы. Но меня ждало разочарование, и я даже сама не ожидала, как сильно оно ударило под дых. Бэтмен сидел на своём привычном месте у бара в ожидании страстной кошки.
Настроение мгновенно испортилось, а коварный план совращения, который я хотела отменить, если бы он не пришёл, снова стал актуальным. Да не просто актуальным, мне буквально хотелось свести его с ума от желания обладать мной.
Я провоцировала его каждый свой выход на сцену, а перед последним решила переодеться. Я сняла с себя латекс и, оставшись в чёрном белье, достала кожаные портупею и гартеры. Тонкие ремешки спускались от шеи, оплетали контуры груди, соединяясь на хромированном кольце с тремя другими, проходящими под грудью, а два ремешка на талии с подвязками удерживали три такие же кожаные полоски, надетые на ноги, словно резинки чулок, которые не были предусмотрены.
Повернувшись к зеркалу, я осталась в восторге от множества кожаных клеточек на своем теле. Надев сверху белое платье на липучках, предназначенное для стриптиза, я направилась к выходу.
Я специально спланировала это выступление последним. В это время публика уже была не так увлечена, как в начале, да и многие вряд ли смогли бы вспомнить его завтра. Не считая некоторых исключений в лице Бэтмена, но ведь для него и предназначался мой спектакль.
Я заранее попросила поставить в центре подиума стул и, выполнив несколько элементов, как и в прошлый раз подошла к краю, поманив его пальцем к себе. Похотливый засранец не отказался и даже практически не удивился такому предложению. Бэтмен лениво, будто нехотя подошёл ко мне, явно набивая себе цену, и я, взяв его за руку, потянула в сторону стоящего стула, кивком головы указывая присесть на него.
Сама же отошла к пилону, показывая ему пикантные позы и совершенно точно зная, как они смотрелись с его ракурса. Только вниз головой висеть я сейчас не могла, чтобы не испортить интригу несвоевременно задранным подолом платья.
Он пристально смотрел на меня, казалось, даже забывая моргать, и я видела его сильное желание, но, тем не менее, он выглядел так, словно был хозяином положения, а не марионеткой, которую я пыталась дергать за веревочки. Будто это я выполняла его требования, а не он был в моей власти.