— Не играешь? – и я врезала ему, уж не знаю, куда я попала. — А в какие играешь?

Даже не знаю, как у меня это получилось, словно в предсмертной агонии была. Да что ж такое!

— Пусти меня, – выдохнула я, хотя на деле не могла бы сейчас устоять на ногах. Максим меня держал, чтобы не сползла по стенке.

— Не раньше, чем придёшь в себя, – отрезал он. — Не истери, а дыши.

— Да пошёл ты, – прошипела я, и захлебнулась уже гневом.

— Так тоже можно, – ухмыльнулся он.

И я захотела его прибить – уже не первый раз от общения с ним внутри меня в этом реальном мире встрепенулась Кита.

— Что ты от меня хочешь? – и я снова врезала ему, попала куда-то в грудь, но тут же рука была перехвачена и он меня к себе прижал. Меня полоснуло остротой этого момента – мы уже не просто бились током, у меня словно лихорадка была.

— Уверена, что хочешь знать? – прошептал Максим мне в ухо.

И я кажется попыталась его пнуть. Он повёл головой, а потом нагнулся и поцеловал. И меня скрутило, яростно потянуло в разные стороны. Было безумно больно, но при этом так безумно хорошо…

— Тебя хочу, Вика, – прошептал в меня Корнев. — Безумно хочу. И знаю, что ты тоже хочешь, просто не признаешься. Давай, ты требуешь, чтобы я не играл, а сама? Сама ты в какие игры играешь, Вика?

И хотя я была зла, обижена, но всё равно – мне было нельзя. Я же не свободна, и эти мысли носились ураганом в моей голове, уничтожая разум, мою душу, похожую сейчас на пустыню, в которой впервые за сотню лет пошёл дождь.

Я цеплялась за Максима, отталкивая его, и безумно стыдясь того, что мы сейчас делали, но при этом полностью отдаваясь поцелуям, сходя с ума от его рук и прижатого ко мне тела.

Никогда я такого не испытывала в своей жизни и это было неправильно, ненормально, неестественно в своей правильности, нормальности и естественности. Я сходила с ума от того, что сейчас происходило между нами, хотя у меня была сотня поводов сходить с ума и без этого.

Безумие как оно есть – “да” и “нет” в самом прямом их понимании.

— Нет, – простонала я в губы Максиму.

— Если бы, Вика, – ответил он мне, не ослабевая хватки.

— Прошу тебя, я так не могу, я… я…

— Не можешь, но безумно хочешь, – шептал в меня Максим, целуя шею, подол моего платья был уже где-то на талии, я взмокла и меня откровенно трясло.

И он был прав – я не могла, но до умопомрачения хотела. Чувствуя под руками ткань рубашки раздражалась, что не могу добраться до его кожи, меня разрывало в клочья этой стихией, безжалостной и безудержной.

— Максим, пожалуйста, – всхлипнула я. Он выпрямился, положил мне руку на шею, зафиксировав голову и всматриваясь в мои глаза.

Я почувствовала себя окончательно сошедшей с ума. Я не смогу сказать ему “нет”...

— Максим, пожалуйста, что? – прохрипел он мне в губы.

Я втянула в себя воздух и… зависла.

Я открыла глаза, меня дёрнули и резким ударом вышибли из меня дух и, падая на каменный холодный пол залы, я услышала едва различимое:

— За нападение на принца крови – смертная казнь!

Теряя сознание я видела лишь горящие безумием глаза Рангаса…

Я на него напала?