У меня с каждым днем нарастала уверенность, что противник готовит что-то крупное и неожиданное, от чего нам всем может стать очень сильно нехорошо.

Второй момент, который меня тревожил в не меньшей степени, был связан с нашей неудачей в системе Дельты Треугольника. Нельзя сказать, что задание мы провалили, но и запланированный результат достигнут не был. Кварги нашли действительно эффективное средство борьбы с дрон-торпедами. Нет, торпеды оставались грозным оружием, но уже не могли дать нам решающего преимущества, слишком много их гибло в результате применения кваргами сетей беспилотных сканеров и массового использования истребителей для прикрытия тяжелых кораблей от торпедного удара. Да и сами линкоры и крейсера врага стали другими. Плотность зенитного вооружения увеличилась втрое, что делало тяжелые корабли противника трудными целями для торпед. Пора было выводить на сцену что-то новое, что могло бы компенсировать катастрофическое отставание флота Федерации от кваргов в количестве линкоров, особенно таких, как Титан. Строить такие корабли мы пока так и не научились. В этом плане я возлагал некоторые надежды на сотрудничество с ящерами, но мы даже еще не начали, а флот отчаянно нуждался в пополнении тяжелыми кораблями уже сейчас, уже вчера.

Быстро восполнить нехватку кораблей у промышленности Федерации возможности не было. Недавний указ Тобольского о повышении роли государства в управлении военно-промышленным комплексом стал лишь первым шагом к переводу экономики на военные рельсы, но путь в этом направлении предстояло пройти еще весьма длинный и тернистый, а результаты требовались немедленно.

Единственное, что можно было сделать относительно быстро, это нарастить выпуск сравнительно простых в производстве Невидимок, дрон-торпед и беспилотных истребителей, надеясь решить возникшую проблему если и не качественно, то хотя бы количественно. Вот только где бы еще взять нужное число грамотных командиров для этих кораблей, требующих в управлении гибкости мышления из-за слишком часто меняющейся обстановки, заставляющей постоянно перекраивать тактику использования дрон-торпед.

Вызов Штейна застал меня перед последним прыжком к Солнечной системе.

– Игорь, у меня хорошие новости, – улыбнулся профессор, – опытный образец полноразмерного транспортного кольца почти готов. Еще пара дней и можно начинать испытания. Пока, правда, нам не удалось обойти ограничение по дальности переброски, но зато с размерами и массой объекта переноса все стало куда лучше. Будем пробовать переместить малый разведчик. Что случилось, Игорь? Ты, похоже, не рад моему сообщению.

– Я рад, профессор, – выдавил я из себя улыбку, – вы просто молодцы, и я горжусь, что со мной работают такие люди. Просто… мы не успеваем. Что-то произойдет в ближайшее время. Вы помните мои слова, когда я рассказывал вам про десять суперлинкоров, почти достроенных кваргами? Я говорил тогда, что для нашего флота это верное поражение и просто кожей чувствовал, как над нами нависает эта угроза. Сейчас я чувствую нечто похожее, но разница в том, что я не знаю, что именно нависло над нами. Мне срочно нужен корабль-разведчик, способный незамеченным проникать в центральные области вражеских звездных систем, но еще больше мы сейчас нуждаемся в транспортном кольце, способном пропускать через себя линкоры и большие войсковые транспорты. Мы уступаем кваргам в численности и качестве флота, особенно в тяжелых кораблях. Единственное, что мы реально можем им противопоставить, это невозможная ранее мобильность, которая позволит нам быть везде и нигде, концентрировать все наши силы в нужной точке для мощного удара и столь же быстро реагировать на возникающие угрозы, мгновенно перебрасывая корабли к атакованным системам. Но добиться этого мы сможем только с помощью транспортных колец.