В общежитие летом жили только работающие студенты, каковых в то время было не так и много. В блоке, где находилась моя комната, я жила одна. И однажды я познакомилась с одним молодым человеком. Он стоял на балконе и дышал воздухом. К тому моменту у меня лежало несъеденными несколько котлет, которые нужно было срочно реализовать. Я предложила молодому человеку бесплатный ужин. Мое предложение его развеселило. Он представился. Его звали простым русским именем Тимофей. Я объяснила, откуда у меня излишки еды, и он согласился помочь найти им применение. Тимофей зашел ко мне в гости, поел. Его корректность и общительность расположили к нему. Я сказала, что ужин всегда в его распоряжении. Как оказалось, Тимофей был старше меня на лет пять и тоже где-то работал.

Так мы стали ужинать вместе, конечно, не каждый день, а как только у меня снова появлялось, что поесть. Нам хватало на двоих. Накануне я сообщала ему, когда у меня следующий рейс, и на ужин он приходил сам. Я даже не знала, где его комната.

Мне нравилась его компания, она скрашивала вечера между рейсами в пустом блоке.

Мы болтали о разном, и рядом с ним я чувствовала себя свободно. Это продолжалось до тех пор, пока вдруг однажды он не спросил: «Василина, ты меня кормишь почти каждый день, а, скажи, я тебе нужен… вообще зачем?» Тут бы мне подумать, включить разум и проявить любовь к людям, но, похоже, эти функции в то время у меня не работали. «Ты мне нужен, чтобы съедать мясо, я же его не ем», – совершенно не желая его обидеть, напрямую, без всяких обиняков, сказала я. А то, что мне с ним было весело и приятно проводить вечернее время, что он единственный, с кем я разговариваю в общежитие, я не сказала ни слова… Он доел котлеты, аромат которых разошелся по всей комнате, и твердо сказал: «Если я тебе нужен только за этим, то я ухожу. Спасибо за все». Я не успела даже сообразить, что прямо сейчас я теряю хорошего друга и забавного собеседника. Больше он не приходил. И теперь я была вынуждена скармливать котлеты местным кошкам, жившим на первом этаже общежития.

Пользуясь случаем, приношу извинения этому человеку и говорю спасибо за прекрасное время, которое мы проводили вместе. Без общения с ним мне было бы жутко скучно.

Расскажу о том, как Кате жилось в общежитие в то время. Напомню, она поселилась в нем с тех пор, как переехала в город учиться.

Я жила в тесной, давно не знавшей ремонта, комнатушке. Моя комната-двушка, предназначенная для проживания двоим студентам, входила в четырехкомнатный блок, где располагалась еще одна такая же двушка и две комнаты, рассчитанные на четверых.

В блоке, кроме меня, на лето оставались еще двое – студент и студентка. Они работали проводниками на железной дороге. И я их почти не видела, они постоянно находились в рейсах, и поэтому в блоке хозяйничала я одна.

У одной из четырех комнат был сломан замок, и дверь не закрывалась. Проникающий в открытое окно этой комнаты ветер гонял дверь из стороны в сторону. Девочки, жившие в комнате, покрасили раму перед своим отъездом, и окно осталось приоткрытым. Шпингалеты засохли в краске и моим усилиям – плотно прикрыть раму – не поддавались. Я то и дело вздрагивала от хлопающего звука, разносившегося по пустому коридору общежития.

А поздно вечером, когда я стояла у раковины, умывалась или мыла посуду, в какой-то момент дверь той комнаты с треском распахивалась настежь, и из зияющего черного проема разило холодом ночи и обдавало жутью потустороннего мира. Сердце мое начинало бешено колотиться. И вдруг – брямц! Дверь резко захлопывалась. Я наспех домывала кастрюлю или дочищала зубы и пулей влетала к себе в комнату и запиралась.