– Это, – сглотнул, – это твоя жена?

В прозвучавшей фразе недоверия было больше, чем вопроса.

– Да, – не поворачиваясь в сторону собеседника, – моя Валюша. Сейчас ужин нам сварганит. Минут пятнадцать-двадцать потерпи.…

…Хлопнули ещё по рюмашке.

– Было у нас, как говорится, боевое крещение. – Сида понесло. – К концу первой недели получили задание – отремонтировать стрелку на сортировочной горке. Знаете, Валентина, – дважды проигнорировал её замечание «можно Валя», продолжал почти официально, – там состав загоняют на горку, а потом по одному вагону пускают по наклонной, а дальше несколько стрелок распределяют вагоны по разным путям. Сортировка! – Довольный понятливостью своих объяснений отправил в рот очередной кусок. – А там, под стрелками, из-за повышенных нагрузок, шпалы быстрее изнашиваются. И менять их надо быстро, чтобы сортировка не простаивала. Нам дали два часа на всё про всё. Кран туда не подгонишь, поэтому завесили рельсы на домкратах и давай старые шпалы выдергивать, а новые загонять. А там шпалы, – сделал смысловое ударение, – они же удлиняются, где рельсы расходятся. Ели простая шпала двести восемьдесят сантиметров и килограмм восемьдесят весом, то потом они становятся длиннее и весят больше. А последние – это уже брусы. Они до пяти метров и весят под двести кило! – Довольная улыбка расплылась по раскрасневшемуся лицу Паши. – Вот мы тогда с Володькой дали жару!

Я хорошо помнил это «боевое крещение». И помнил, что работал тогда в паре не с Сидом. Но какое это сейчас имело значение.

– Хорошо, что это было в пятницу. А в субботу рабочий день только до обеда. Иначе живыми мы из того стройотряда не вернулись бы.

Опять чуть не подавился смехом над своей же шуткой.

Валентина уловив момент, когда в рассказах гостя наступила пауза, сославшись на то, что надо уделить внимание детям, ушла из-за стола. Через пару минут, покончив с содержимым своей тарелки, Сид разлил остатки водки по рюмкам.

– Слушай! – Словно, собирался сказать что-то важное. – Когда ты мне сказал там, – махнул в сторону, – в аэропорту, что удачно женился. – Сделал паузу, чтобы я вспомнил. – Я даже представить не мог, насколько! Твоя Валентина – это…

Не найдя нужного слова, поднял рюмку.

– Давай выпьем за неё.

Сложив посуду в посудомоечную машину, вышли на задний двор. Проходя через бывшую бабушкину комнату, где был сделан косметический ремонт и заменена мебель, я пошутил, что Сид будет первооткрывателем нашей гостевой комнаты. Не оценив шутки, Паша поинтересовался, что тут было раньше. Узнав о недавно умершей бабушке, зачем-то спросил, почему её не отправили в дом престарелых куда-то под Страсбург, как это было с дедушкой. Я просто пропустил его вопрос мимо ушей.

Усевшись на скамеечке, первые несколько минут обменивались пустыми фразами о размерах страны и часовых поясах, которые порой играют злую шутку с теми, кто улетает далеко от дома. Вспоминали занятные случаи по этому поводу. Потом к нам потянулась хвостатая братия. Первым, как положено, прибежал Рекс, чтобы удостовериться, всё ли в порядке. Потом прискакал мой любимчик. Забрался ко мне на колени и растянулся, чтобы мне удобнее было его гладить. Проходящая мимо бабушкина кошка лишь на пару секунд остановилась, чтобы зевнуть в нашу сторону, и продолжила своё неспешное движение. Лис тоже не стал удостаивать нас своим вниманием. Не приближаясь ближе, чем на метров пять, понюхал воздух и решил, что ничего интересного наше общество ему не предложит. Зато подросший за последний месяц рысенок, всё ещё остающийся котенком, с минуту пытался навязать нам свою игру. Сид, не привыкший к подобному, не понял, что от него хотят. А мне хватало Хвостика.