Мы развернулись друг к другу лицом, сидя: я в позе лотоса, мой друг по-турецки. Игорь зачесал одной рукой волосы, давая прядям разделиться, и большая часть находилась на правом боку. Не серёжек в левом ухе, не пирсинга под нижней губой – ничего не было «привычного». Стало приятно осознавать, что вижу своего друга в истинном облике, пусть с новым шрамом. Понимая, что стесняться нечего, я забыла по всё. Юбка открыла колени. Чёлка очутилась за правым ухом, давая возможность разглядеть то, что скрывалось за ней, а не прикрывала на половину бровь и глаз, и чуть-чуть скулу. Атмосфера витала… особенная. Сравнение было одно – я дома. Нечего стесняться. Медовые глаза знали историю и с восхищением ловили мой взгляд, сияя неясным – пока что – светом, наполняя душу спокойствием и уверенностью.

Местами в обсуждениях, я спрашивала саму себя, так всегда будет? Дело в возрасте наверно. Пусть мы с Игорем не похожи, а душа одинаковая. Будто на двоих разделена. Определенно и это чувствуется с каждой встречей всё сильней, и сильней.

Я не придавала значению, что чай давно остыл и пила холодный, вместе с Игорем.

А после, два часа обсуждали всякую мелочь. Вспоминали детство, кто, что у кого пропустил. Хотя я и половины не помнила, но помнила. Щеки начинали болеть от шуточек, да и в принципе я не понимала, почему возникала мысль улыбаться, глядя на улыбку Игоря. Я была очень рада, что моё общество скрасило его чуждые часы одиночества. Будь моя воля, соорудила бы машину времени, чтобы всё у него было хорошо. Мой друг заслуживает быть счастливым после всего, что пережил. И всё же, одно не давала покоя, насовсем ли уедет к тёте или же на время, пока с родителями дела не утихнут? У меня смелости не хватило задать этот вопрос.

Бабушка Аня лишь раз пришла спросить, не хотим ли мы обедать и после нашего совместного: «Чаю хотим!» засмеялась, и она унесла чайник с пустой тарелкой. Принесла нам новую порцию чая, блинов, и мы доели кренделя.

А потом… я прилегла боком на спинку дивана, обнимая себя, опустив руки на пояс, слушая, что рассказывает Игорь… что-то про плеер.

Его голос убаюкивал! Внезапно рассказ прервался, выдёргивая меня из дремоты.

– Замёрзла?

Я не успела ответить, как он накинул на меня свою другую рубашку. Осматривая крупные красные, и чёрные клетки, я вдруг осознала, что хочу спать.

Не выспалась же!

– А кто-то спи-ит, – передразнил меня, растягивая губы в улыбке.

– Не сплю… – бормотала я, стирая усталость с лица одним взмахом ладони. – Налей чай.

– Нет уж, ложись, поспи, потом посидим, – настоял друг, вставая с дивана. – Подушки сзади тебя.

Спорить не стала. Я мысленно поблагодарила его за чуткость, укутываясь в рубашку, как плед, легла на бок, закрывая глаза.

Усталость тут же охватила меня. Неужели я так устала?

Игорь

Я не успел и глазом моргнуть, как детишко засопело! Самому хотелось рядом прилечь. Решил дождаться ночи. Убирая потихоньку «посиделки», вернулся снова в комнату и увидел, что все двое котиков легли «сердечком» у груди моей подруги. Совсем как со мной спали! Выругаться на себя хотелось, что маленькая девочка переживает за меня! Всей душой этого не хотел, ну а смысл молчать, если мы дружим? Стараясь лишнего шума не издать, я укрыл Юльку тонким в разноцветную клетку одеялом, осматривая ангельское личико.

Максим оказался прав, когда его сестра спит, хочется наблюдать за ней и особенно удивляться длинной ресниц! Куколка. Эх, жаль младше меня, так может и в щечку поцеловал.

Стоп. Что?

От этого вопроса, я загнал себя врасплох. «Чего?» – спросил себя. Нет. Нет-нет и ещё раз