Я со всей силы ударила ему между ног, показала средний палец и сказала:

– Запомни, отброс общества, никто не смеет обижать мою подругу. Сейчас же пойдешь и скажешь ей, что вы расстаетесь. И да, ты мне никогда не нравился, урод.

Я ушла, довольная тем, что сделала, а он так и смотрел мне в след. Наверное, в его голове были самые ужасные и коварные мысли на мой счет, но меня это уже не особо заботило.

Я не хотела говорить Вике, что я замешана в их расставании, но она сама узнала. Какие-то недоумки снимали все на видео и показали моей подруге. Она даже похвалила меня за самодеятельность, хотя делала она это очень редко.

Этот Рома хотел устроить мне веселую жизнь в школе, но у меня был свой хулиган, который ненавидел меня также сильно, как и любил. Он быстро показал Роме, кто в школе главный и тот сразу от меня отстал.

Мой хулиган, готовый разорвать за меня любого, также как и меня…

– Хорошо, но мы же увидимся? – с надеждой спросила Вика.

– Конечно, глупая, я же соскучилась по тебе.

– Что за нежности, Матвеева?

– Ой, иди ты, Елисеева.

– Я жду тебя, – сказала она знакомую мне фразу, которую повторяла на протяжении двух лет.

– Я знаю. Бросаю трубку. Целую.

Я пошла собирать чемодан и мне вспомнился тот самый день, когда Рома решил, что может устраивать травлю девчонки.

6 лет назад…

– Эй, белобрысая. Думала, что тебе сойдет это с рук?

– Чего тебе, отродье? – не скрывая призрения, спросила я.

– Как ты меня назвала? Глупышка, ты правда не понимаешь, что я могу с тобой сделать или прикидываешься крутой? – одна из его бровей приподнялась.

– Я все прекрасно понимаю. Только вот я уверена в том, что ты мне ничего не сделаешь.

– О, да ты действительно не понимаешь. Советую тебе завтра в школу не приходить, малышка.

– Нет, это я советую тебе поменять школу, малыш, – и я не соврала.

Верить мне он не посчитал нужным, ну что ж, это его проблемы. Я предупредила. А предупрежден – значит вооружен.

Я знала на что способен этот выродок, поэтому рисковать не стала и нажаловалась своему лучшему другу и по совместительству врагу – Денису Громову.

Жаловаться я не любила, поэтому как бы между делом случайно рассказала. Понял ли он, что я так ему пожаловалась или нет, я не знала. Но предполагаю, что понял. Он слишком хорошо меня знал. Девять лет нашей дружбы – вражды не могли пройти мимо.

Мы как обычно после школы сидели у него дома, и я помогала ему с физикой. Только в такие дни мы не ссорились, потому что его мама попросила подтянуть его по этому предмету. А ко всем просьбам я относилась серьезно, поэтому на такие дни мы брали перемирие.

– Господи, Громов, какой же ты тупой, – не выдержав, зарядила ему учебником по голове.

– Матвеева, ты что, храброй воды напилась? Ты забыла с кем ты связываешься?

– Не забыла конечно, с бездельником и обузой, – немного помедлив, добавила, – кстати, вот ты сказал, и я вспомнила кое-что.

– Что ты вспомнила? Что значит обуза? Я для тебя обуза? Может в наших отношениях все наоборот? Это же ты постоянно таскаешься со мной хвостиком гулять с пацанами, а не я с тобой. Это же ты каждый день заваливаешься ко мне домой и съедаешь большую часть холодильника.

– Ты же знаешь Рому Колосова? – оставила я его выпад без ответа. Вообще у девушки должен быть хороший аппетит, иначе она будет злой и противной.

– Ну, знаю, – насторожился он.

– Дак вот, он мне тоже самое сказал: «Ты хоть понимаешь с кем ты связалась?» – передразнила я Ромку.

– Матвеева, что ты уже натворила? Почему ты постоянно находишь проблемы? Как ты мне надоела, ты самая настоящая обуза в моей жизни, – начал он злиться.