Джоан бессильно поникла головой.

– Вижу. Вижу…

Вдруг несший обычную повседневную чушь телевизор в углу, поперхнувшись, умолк на полуслове, лицо девушки рядом с бутылкой чистящего средства угасло, экран почернел… а затем из динамика раздался голос нового диктора, заговорившего по-испански.

– Ранен… серьезно, но не смертельно, – прислушавшись, констатировал мистер Ли. – Что вы, мисс Хияши, как мерсеритка, чувствуете в эту минуту? Подействовало происшедшее и на вас? Ах да, верно: вначале ведь следует взяться за ручки, причем осознанно, по собственной воле, иначе эффекта не последует.

Джоан, подхватив стоявший перед стариком-кубинцем ящик сочувствия, взвесила его в ладонях и стиснула ручки что было сил. Мистер Ли в изумлении поднял брови, шагнул к ней, потянулся к ящику…

Нет, боли Джоан не почувствовала.

«Вот оно, значит, как?» – удивилась она, оглядевшись вокруг.

Зал ресторана померк, рассеялся, словно дым.

«Должно быть, Уилбер Мерсер без чувств… да, очевидно. А от тебя я все-таки ускользнула, – подумала Джоан, обращаясь к мистеру Ли. – Не сумеешь ты – а и сумеешь, так не отважишься – последовать за мной сюда, в мир-гробницу Уилбера Мерсера, умирающего где-то среди бесплодной равнины, в окружении врагов. Теперь я с ним – это и есть спасение от гораздо, гораздо худшего. От тебя. Отсюда тебе меня не вытащить. Руки коротки».

Вокруг во все стороны простирались безлюдные земли. Ноздри щекотали резкие, пряные ароматы цветов. Сколько же месяцев, а то и лет эта пустыня не видела ни капли дождя?

Напротив Джоан неизвестно откуда возник человек. Серые, исполненные муки глаза незнакомца лучились невыразимой скорбью.

– Да, я тебе друг, однако ты должна действовать, жить дальше, будто меня не существует, понимаешь? – сказал он, продемонстрировав Джоан пустые ладони.

– Нет, – призналась Джоан, – не понимаю.

– Как я спасу тебя, если и сам спастись не могу? – с улыбкой пояснил незнакомец. – Разве не видишь? Спасения нет.

– Тогда для чего это все? – спросила Джоан.

– Как «для чего»? Теперь ты знаешь, что не одинока, – ответил Уилбер Мерсер. – Что я с тобой, рядом, и останусь с тобой навсегда. Ступай обратно. Взгляни им в глаза. Скажи им об этом.

Джоан разжала ладони.

– Ну? – хмыкнул мистер Ли, держа ее на прицеле.

– Едемте, – бросила Джоан. – Едемте в Соединенные Штаты. Сдавайте меня ФБР. Это уже не важно.

– Что же вы там увидели? – с искренним любопытством спросил мистер Ли.

– Не ваше дело.

– Так ведь я все равно узнаю. Из ваших же мыслей.

С этим мистер Ли сосредоточенно, будто прислушиваясь, склонил голову на сторону… и разочарованно, едва ли не обиженно приопустил уголки губ.

– Я бы сказал, негусто, – хмыкнув, заметил он. – Сам Мерсер спокойно, не отводя глаз, заявил, что ничем не в силах помочь вам… и вот за этого человека вы, не говоря уж о прочих, готовы жизнь положить? Определенно у вас с головой не в порядке!

– В обществе умалишенных только скорбным разумом и хорошо, – ответила Джоан.

– Опять этот буддистский вздор! – раздраженно проворчал мистер Ли.

– Дело обернулось весьма интересно, – сообщил мистер Ли Богарту Крофтсу. – Она сделалась мерсериткой буквально на моих глазах. Неявные склонности воплотились в действительность… подтвердив, что прежде, анализируя ее сознание, я не ошибся в оценках.

– Меритана вот-вот возьмут, – заверил Крофтс собственного начальника, госсекретаря Дугласа Херрика. – Лос-анджелесскую телестудию, где и узнал о серьезном ранении Мерсера, он покинул, а чем занялся после, похоже, не знает никто. Домой он не возвращался. Когда местная полиция явилась конфисковать его ящик сочувствия, хозяина, вне всяких сомнений, в пределах квартиры не оказалось. Где сейчас Джоан Хияши? – спросил он, повернувшись к мистеру Ли.