Утром, после обхода врача, коридором травматологического отделения торопливо шли два человека. Мужчина опережал женщину на два шага. Он был высок ростом и худой. Редкие волосы на голове отливались стальным цветом. Женщина, спешащая следом, была на голову ниже его и плотного телосложения. Несмотря на возраст, причёска была модной и одета она была в фирменную куртку, чуть расклешённая юбка скрывала её излишне полные икры ног и бёдра. Как истинная женщина, она, даже торопясь в клинику, успела нанести несколько мазков макияжа на лицо, подкрасить глаза и нанести помаду на губы. Они торопливо шли, пристально рассматривая номера палат и, наконец, остановились у нужной палаты. Не постучавшись, вошли в неё.

– Илона, доченька! – кинулась к койке с больной девушкой женщина.

Она хотела обнять её, но увидев подвязанную забинтованную руку и синяк под глазом девушки, присела рядом на койку. Мужчина остановился в ногах койки и стал пристально разглядывать девушку. Больная удивлённо смотрела на женщину, явно не узнавая её.

– Извините, вы кто? Я вас не знаю.

Женщина, услышав только первое предложение, отпрянула от девушки, приложила ладонь ко рту и тихо, как будто чего-то боясь, прошептала:

– Это не Илона.

– Сестра, – громко, чуть ли не истерично, закричал мужчина.

Дверь в палату была закрыта, и, видя, что никто не реагирует на его крик, мужчина торопливо пошёл к дверям, открыл её настежь и крикнул кому-то в коридоре:

– Позовите срочно врача!

В это время женщина, уже успевшая встать с кромки кровати, продолжала испуганно смотреть на больную.

– Ты кто? – испуганным голосом спросила она. – Где моя дочь?!

– Я не помню, кто я такая. – Девушка заплакала и сквозь слёзы добавила: – мне сказали, что я Илона, но я знаю, что меня зовут не так.

Торопливо вошёл в палату врач.

– Что случилось?

– Где наша дочь? Нам позвонили, что она попала в аварию, но эта девушка – не наша дочь.

– Во всех документах, которые были с ней, стоит, что она Илона Фетч.

– Мы что, свою дочь не знаем? Эта девушка похожа на неё, но нам она чужая.

– Пойдёмте в ординаторскую, там будем разбираться, – предложил врач.

Мужчина достал свой смартфон и начал набирать какой-то номер. Из тумбочки рядом с пациенткой послышался телефонный сигнал. Женщина быстрым движением открыла тумбочку и достала оттуда, продолжавший беспрерывно звонить, телефон.

– Густав, это её телефон. Где моя девочка? Что вы с ней сделали?!

Она наклонилась к лицу больной и в истерике закричала:

– Что с Илоной? Где она?! О, господи, Густав, ты что-нибудь понимаешь?

– Пошли отсюда.

Мужчина обнял женщину за плечи и потянул к выходу из палаты.

Всё это время девушка смотрела на посетителей и у неё беззвучно текли слёзы по щекам.

Врач уже сидел за столом в кабинете. Мужчина и женщина заняли места напротив него. Женщина промокала бумажной салфеткой слёзы на глазах. В её глазах смешалось всё: и страх, и вопрос, и отчаяние. Мужчина выглядел более спокойно. Хотя в его движениях, в его кажущемся спокойствии была заметна скрытая паника.

– Вы можете мне объяснить, что у вас здесь происходит? – спросил он отрывистым жёстким голосом.

– Я звонил только что в полицию, они обещали прислать сейчас сюда человека, и вызвал из отделения скорой помощи фельдшера, который выезжал ночью на место аварии. Надо немного подождать. Пойдите в кафе, выпейте кофе. Я вас позову, когда все подъедут.

Филиппа сразу после окончания полицейской школы приняли в городскую полицию. Полицейским он хотел быть с самого детства. Родители сначала посмеивались над его мечтой, а когда после девятого класса их сын вдруг устроился в полицию на недельную практику, уже начали воспринимать его мечту без смеха. После окончания гимназии его приняли в полицейскую школу и через четыре года он был направлен работать в городское управление. Почти год патрулировал с пожилым напарником городские улицы и оказался неожиданно в отделе, расследующим мелкие преступления и нарушения общественного порядка. Вообще-то, работа скучноватая. С объявившейся румынской мафией, занимавшейся ограблением квартир, справились в течение трёх месяцев. Переловили несколько специалистов-домушников, но крупная рыба – верхушка мафии – всё ещё оставалась на свободе. Да и как до них добраться, если они правили своими вассалами из Румынии, а там всё было схвачено и за всё заплачено. Несмотря на занятость в отделе, ему всё равно, как и другим полицейским приходилось участвовать в ночных патрулированиях.