Скорая приехала быстро, я только-только успел уложить Асю на свою кровать. Сделали какой-то укол, поставили капельницу, предложили поехать в больницу, объяснив мне, что отравление снотворным (так предположил я) может быть очень опасным - если вовремя не оказать помощь, человек впадает в кому и умирает, а мы по всей видимости, оказывали ее поздно - кто знает, сколько она так лежит? И я уже было согласился. Но тут Ася открыла глаза, вполне осмысленно осмотрелась и, кажется, даже обрадовалась тому, что видит.
- Как вы себя чувствуете? - спросил врач.
- Тошнит... - прошептала она.
- Несите тазик какой-нибудь, - обратился ко мне доктор. - Сейчас промоем желудок, и ей станет лучше. А что у вас с рукой? Как вы так умудрились?
- Муж говорит, что попала под машину, но я ничего не помню. Совсем ничего.
Врач вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами:
- Я не муж, - сказал и пошел за тазиком.
11. 11. Ася
За закрытой дверью в коридоре слышались шаги - Сашин друг ходил туда-сюда по комнате и матерился. А я, бессовестная, снова подслушивала. Ну, не то, чтобы подслушивала - просто было слышно, и я не сопротивлялась тому, чтобы получать информацию. Проще говоря, уши руками не закрывала.
После капельницы, уколов, промывания желудка меня потряхивало, было дико холодно, и два одеяла, которыми укрыл Саша, не помогали. Я тряслась на его кровати, очень стараясь, чтобы стук зубов не заглушал голоса...
- Сашка, ты на х.р сошел с ума! Дол...б! Ты что творишь вообще? Да за такие проделки сядешь, как пить дать! Не ожидал, что ты способен на такую глупость! Это беспредел просто!
- Кто бы говорил! Ты лучше подскажи, что дальше делать! - отвечал мой спаситель.
Они думали. Я тоже думала. Вроде бы, если так рассудить, как изменилась для меня ситуация? Никак. Я все также ничего не помнила. Я все также полностью зависела от практически незнакомого мне мужчины. Но было одно немаловажное отличие - Сашу я не боялась. Сама себе объяснить этого не могла, но не испытывала к нему того, что с первого дня чувствовала по отношению к Марку! И в этой квартире, да что там, в этой кровати, мне было спокойно и хорошо!
- В полицию иди! Объясни ситуацию! Все, Рожков, других советов не будет! Пусть сами разбираются, что там за дело со снотворным. А может, у девчонки этой болезнь какая-нибудь, может, ей по показаниям такие лекарства нужны? Ты об этом подумал? Она сама об этом может и не помнить, раз память потеряла... Бля-я! Вот ты и вляпался!
Некоторое время был слышен только топот обутых ног по полу, а потом Саша сказал:
- Ключи от дома дай!
- Чего-о? - угрожающим тоном протянул его друг. - Да ты...
- Друг ты мне или кто? Неделю до вашего переезда поживу там и свалю!
- Дебил! Идиот! Не дам, даже не проси! Не ввязывайся в это дело! Послушай меня! Звони в полицию и сдавай девчонку им! Все! От тебя больше ничего не требуется!
- Если он ее муж по документам, заберет оттуда и убьет таблетками своими.
- Да тебе-то что?
Саша не ответил. А я боялась, что он согласится, что послушает совета. И понимала ведь, что совершенно его не знаю, да только Марка боялась больше...
... Минут через двадцать мы с Сашей уже куда-то ехали на его машине. Его друг вместе с ключами от своего дома принес мне пакет с вещами своей жены, которые мне оказались немного большими, но я была им очень рада - кроме одной-единственной ночной рубашки в квартире Марка я нашла только мужские носки.
Провожая нас, Павел поставил мне на колени еще один пакет с кастрюлькой, которую я теперь прижимала здоровой рукой к себе, чтобы не расплескать содержимое. А надо сказать, пахло на весь салон - одурманивающе, вкусно, так, что хотелось прямо здесь открыть и рукой зачерпнуть! Что это такое там вообще? Мясом пахнет... Знала, что внутри, а вспомнить не могла...