– Это единственный выход, милорды, – кивнул Томас Кромвель.

– Тогда вы должны предложить это королю и посмотрим, что он скажет, – продолжал архиепископ Кранмер. – Когда получим согласие его величества, я переговорю с королевой. Ее нельзя обижать. Она королевского рода.

– Испанка тоже была королевского рода, – пожал плечами герцог Норфолк.

– Сейчас совсем другая ситуация, Томас, – спокойно ответил архиепископ.

– Королю может не понравиться, если его выставят на всеобщее посмешище, – забеспокоился Кромвель. – Кто из мужчин захочет привлекать внимание к такого рода проблемам?

– У него нет другого выбора, – практично рассудил епископ Гардинер. – Если он так уж жаждет избавиться от этой женщины, то должен пойти на некоторые жертвы.

– Но мы ведь говорим не об обычном человеке! – взволнованно проговорил Кромвель. – Речь идет о самом Генрихе Тюдоре!

– Мы поддержим вас в этом деле, Кром, – заверил лорд-канцлера герцог Норфолк. – Страусиная политика должна быть отброшена в сторону, когда речь идет об интересах Англии. Разве здесь мы не едины, джентльмены? – Он оглядел присутствующих.

– О да! – в один голос ответили остальные.

– Меня не совсем успокоили ваши заверения, милорд, – откликнулся Кромвель, – но, как мне представляется, у меня нет выбора и я должен убедить короля согласиться на аннулирование. Я попытаюсь переговорить с ним сегодня же. Медлить нет смысла.

Лорд-канцлер отправился к королю. Остальные члены Тайного совета тоже начали расходиться. Епископ Гардинер незаметно приблизился к герцогу Норфолку:

– Нам надо поговорить, Том.

– Пойдемте со мной, – ответил герцог.

Они спустились в один из тихих уголков парка, совершенно пустынный в этот прохладный день. Весна уже стояла на пороге, но было еще холодно. Здесь никто не мог ни увидеть, ни подслушать их – идеальное место для заговорщиков.

Герцог Норфолк посмотрел на своего собеседника. Епископ, высокий мужчина с седеющей шевелюрой и удлиненным лицом, на котором выделялись умные темные глаза, крупный нос и мясистые губы, был весьма надменным и трудным в общении человеком. Как и герцог, он оставался убежденным консерватором и в политике, и в религии. И как и герцога, последние несколько лет Кромвелю удавалось держать епископа в отдалении от двора. Ни у того, ни у другого не было никаких причин симпатизировать лорд-канцлеру.

– Теперь, когда вопрос практически решен, – вполголоса произнес Стивен Гардинер, – нам нужно обсудить вопрос о новой женитьбе короля.

– Думаю, в Европе сейчас не найдется ни одной женщины соответствующего ранга, которая согласилась бы пойти за него, – насмешливо произнес герцог. – Но ведь это к лучшему, милорд, не так ли? Король найдет новую невесту прямо здесь, в своем собственном саду. Он будет выбирать среди роз Англии, а не среди чужеземных цветов.

– У вас есть кто-нибудь на примете, милорд? – вкрадчиво поинтересовался епископ. – Несмотря на свои габариты, король предпочитает женщин изящного сложения и красивой, определенного типа, внешности, рядом с которыми он мог бы вновь почувствовать себя молодым и неотразимым принцем. Женщин, которые любят музыку и хорошо танцуют, и при этом достаточно молоды, чтобы рожать, и в то же время, чтобы их юность льстила его неутолимому самолюбию. Но найдется ли здесь юная девушка, готовая связать свою жизнь с этой огромной, неповоротливой, дурно пахнущей грудой мяса? С человеком, который тем или иным способом уже избавился от трех жен. Невольно возникает вопрос: какая судьба готовилась королеве Джейн, не умри она от родов? Сейчас он вспоминает о ней как об идеальной жене, но кто знает, что было бы, будь она жива? Какая же знатная девица согласится принести себя в жертву этому человеку, Томас?