– Сюда, Блисс, сюда! Мы здесь!

Лорд Марлоу и граф Марвуд возобновили старинное знакомство, а леди Марлоу горделиво представила Блисс своего сына Генри. Ясно было, что она задумала женить своего отпрыска на Ниссе. Мужскую половину семейства Уиндхем и их кузенов изумили такие темпы.

Оуэн Фицхаг решил взять дело в свои руки:

– Я пообещал мальчикам показать арену для турниров и корты. Почему бы вам, лорд Марлоу, и вашему сыну не пойти с нами?

Оба Марлоу с готовностью согласились. Когда мужчины скрылись из виду, Блисс поинтересовалась:

– Сколько лет сейчас Генри? Такой тихий, спокойный мальчик, совсем как отец.

– Двенадцать, – с глубоким вздохом ответила Марлоу. – Он очень похож на Джона. И не только внешне.

– Ниссе в конце декабря минет семнадцать, – попыталась Блисс как можно деликатнее развеять иллюзии своей приятельницы. – Мы надеемся найти для нее при дворе хорошую партию. Покамест ее сердце свободно. Ты ведь знаешь, она единственная наследница своего отца. У нее есть собственное имение, Риверсайд, земли, доставшиеся ей от него, и кое-какие средства, подаренные ей отчимом, который в ней души не чает. Девица она довольно своенравная и упрямая, поэтому, мне кажется, ей нужна твердая рука, чтобы направлять ее, рука мужа опытнее и старше ее.

«Они обсуждают мою судьбу так, будто меня здесь и нет», – рассерженно подумала Нисса и решила вмешаться:

– А разве вы, тетя, в юности не были своенравны и упрямы? Я помню, мама об этом рассказывала.

– Своенравна? Я? Да обо мне в жизни такого не говорили! – вскричала Блисс, но и ее подруга, и племянница только засмеялись в ответ.

Найдя уединенный уголок, подруги уютно расположились на диване.

– Расскажи мне о своей семье, – попросила Адела Марлоу, и они принялись подробно описывать друг другу последние годы.

Видя, что они всецело поглощены беседой, Нисса тихо скользнула в сторону, в толпу гомонящих придворных. За окнами виднелся парк; открыв небольшую дверцу, Нисса очутилась среди деревьев, с радостью вдыхая свежий утренний воздух. Тучи, закрывавшие небо ранним утром, когда они ехали во дворец, рассеялись, и теперь с голубого неба довольно ярко для ноября светило солнце. Нисса сделала долгий глубокий вдох. Во дворце чересчур людно, и, как подсказало Ниссе обоняние, далеко не все разряженные леди и джентльмены столь ревностно относились к мытью, как она сама. Так хорошо побыть здесь, на воздухе.

Нисса потихоньку прогуливалась по парку, который украшали маленькие водоемы, каменные изваяния геральдических животных. Все деревянные оградки и перила были выкрашены в зеленое с белым – цвета Тюдоров. Заботливо ухоженные клумбы уже подготовили к приходу весны. Вскоре Нисса обнаружила, что не одна здесь. Улыбаясь, к ней подошел мальчик и поклонился.

– Вы – новенькая при дворе, леди, – плутовато усмехнулся он. – Я знаю наперечет всех красивых девушек. Я – Ганс фон Графстейн, личный паж принцессы Клевской.

Сдернув с белокурых волос берет, он поклонился еще раз, более вежливо.

Нисса сделала реверанс.

– Я – леди Нисса Уиндхем, буду служить новой королеве. Сам король назначил меня ее фрейлиной.

– Вы ей понравитесь, – уверил Ганс. – Вы молоды и не так задираете нос, как большинство здешних леди.

– Два моих брата назначены пажами, – сообщила Нисса. Этот мальчик не внушал ей такого страха, как те люди, которых она видела во дворце. – Сколько вам лет? Мне кажется, вы младше моего брата Филиппа, но старше Джайлса.

– А сколько лет вашим братьям?

– Тринадцать и девять.

– А мне одиннадцать, – сообщил паж. – Посол герцога Клевского – мой дядя, старший брат моей матери, поэтому я здесь. А кто ваши родители, леди Нисса?