Отдельным вопросом было оборудование выносного блок-поста, непосредственно охраняемого нашим Отрядом. Это сооружение, куда очередная смена пребывала на сутки, и которое служило и для защиты, и для размещения бойцов, боеприпасов и провианта. Там же делались нары, где отдыхающие могли подремать. Вот там бойцы особенно старались. Практически создавая шедевры строительного искусства из бетонных блоков и мешков с песком (см. фото).

Фото 9. Блок – пост Вологодского ОМОН на въезде в Грозный

Также следует отметить, что достаточно быстро появился и спортзал. Понятно, что спецподразделения не могут без физухи. Поэтому и груша, и штанги, гантели быстро обрели свои места в одном из помещений. Многие бойцы именно во время командировок усиленно падали на физуху, что являлось мощнейшей психологической разгрузкой в тех условиях.

Особенным авторитетом в эти дни пользовались люди рукастые. Одним из таких товарищей был Леня Горголь, который за считанный дни обеспечил все помещения здания подводкой газа. А это и обогрев, когда газ заведен в буржуйку, и свет. Только там я увидел, что газовые лампы для освещения еще существуют и пользовались большим спросом на рынке Чечни. Хотя, конечно же, перебои с газом были практически постоянно, почему и приходилось мотаться дополнительно за дровами. Опять поймал себя на мысли, что в полевых условиях, тыл, то есть размещение, питание, обогрев выходят на первое место для жизнеобеспечения.

Служба обрела определенный порядок. По утрам были совещания офицеров, определялись кто заступает на блок – пост, кто охраняет ПВР, иные повседневные задачи.

Фото 10. Инструктаж перед убытием на инженерно-саперную разведку

Было выделено помещение и под медпункт, где я вел прием бойцов. Еще один нюанс. Попадая хоть и в южный регион, но с повышенной влажностью и ветрами, практически каждую командировку, до 80 % сотрудников сразу переболевали ОРВИ. Понятно, что это была своеобразная адаптация к местным условиям, но требовала и сил по лечению и значительного объема лекарств.

Фото 11. Помещение медпункта

Бывалый старший сапер Гоша Ежкин, вместе с неразлучным другом – сапером Юриком и собакой по кличке Рик, попав в свою стихию, усиленно занялись созданием минного поля вокруг здания нашего размещения. Вообще нам очень повезло, что Гоша был с нами. Как профильный специалист, он набрал с собой боеприпасов с большим запасом, что привносило определенное спокойствие и уверенность в обстановку. Мне было интересно и часто ходил с ними на обходы, изучая мины направленного действия, их установку, сигналки и другие саперные хитрости.

Фото 12. На инженерно-саперной разведке

Однако такой серьезный подход сыграл и злую шутку с Гошей. Спустя примерно дней десять после нашего прибытия, на поле за ПВР местные стали проводить выпас скота. Мирные, казалось бы, буренки, но почему именно теперь их стали пасти здесь, кода приехали мы? Вывод у Гоши был однозначен – разведка минного поля. К тому же прошла оперативная информация, что с гор на зимовку в селение спустились порядка пятидесяти боевиков. Многократного, действительно многократно, то есть практически ежедневно, когда наблюдатель поста охраны докладывал по рации, что буренки приближаются к зданию, Гоша, с Юриком и преданным псом Риком выходили их отгонять от минного поля. Ситуация была патовая. Если одна из буренок подорвется – это сразу конфликт с местным населением. В то же время, нельзя было оставлять ПВР и без круговой обороны. Вот и ходили то саперы, то дежурный по зданию и гоняли буренок по нескольку раз в день. Уже тогда представлялось, что эта напряженная ситуация может вылиться во что-то нехорошее.