С этого дня Таисия стала сама не своя. Она подкарауливала Игоря у дома, ходила за ним по пятам, сносила все оскорбления, видела Игоря с разными девицами, но он делал вид, как будто её не замечает. Вскоре Таисия стала худеть, дурнеть, перестала за собой следить, не выходила из дома и всё время плакала. В глазах Таисии, опухших от слез, читалось недоумение, а синеватые круги под ними лишь подчеркивали болезненную красноту глаз. Её тело тонуло в розовом шелке пеньюара. Расчёска давно не касалась её некогда красивых на зависть подругам волос, и те небрежно свисали спутанными прядями. Никогда ещё эта красивая девушка не выглядела так жалко. Отец забеспокоился, начал возить дочь по врачам, но все в голос твердили, что здоровье в порядке, причин для беспокойства нет. И вот тогда Иван Трофимович по советам досужих бабушек обратился за помощью к Радомире Власовне. Он пришёл под вечер, когда смеркалось, чтобы его никто не увидел. Радомира Власовна его появлению не удивилась, она ждала его раньше, но время шло, дочь таяла на глазах, а он всё не приходил. Радомира Власовна и без него помогла бы девушке, но ей нужны были её вещи, чтобы снять с неё приворот.

– Добрый вечер, Иван Трофимович! Проходите, присаживайтесь.

Иван Трофимович смущаясь, прошёл и сел на краешек стула. Он робел перед этой статной и даже в её лета красивой женщиной. У неё была прямая спина, отличная походка, гордо поднятая голова, благородная седина и длинные волосы, закрученные в незамысловатую причёску.

– Что за нужда вас привела ко мне? – поинтересовалась Радомира Власовна.

– Дочь моя занемогла, Радомира Власовна. К врачам возил, говорят, что здорова, нет причин для беспокойства, а я же вижу, как она почернела, подурнела, всё время задумчивая и плачет. Помогите, прошу вас! Заплачу, сколько скажете! Для единственной дочери мне ничего не жалко!

– Денег мне не надо. У вас есть с собой её фотография или какая-нибудь вещь?

– Да, есть и фотография и её шарфик, взял на всякий случай.

– Хорошо. Оставьте вещи мне, а сами ступайте домой. О том, что вы ко мне приходили, никто не должен знать.

– Конечно-конечно! Всё, что скажете, сделаю, только помогите!

– Хорошо, ступайте, ни о чём не беспокойтесь и главное, держите в тайне, что вы приходили ко мне со своей бедой. – Она подержала в руках шарфик и сказала, – у вас под крыльцом лежит мешочек с заговором, вытащите, сожгите, а пепел развейте по ветру со словами: – «Как улетает пепел по ветру, так и улетит болезнь моей дочери», повторите три раза.

Иван Трофимович ушёл. Радомира Власовна дождалась полночи и пошла к заветному святому замшелому пню в лесу. Положила вещи Таисии на пень, луна осветила вещи и Радомира увидела, что на девушке сильнейший приворот и от него тоска гложет её изнутри и изводит страсть к парню, на котором лежит отворот от неё. Радомира достала свечу, нарисовала на тряпице священную спираль, закрученную против часовой стрелки, для изгнания плохой энергии, положила на тряпицу поверх спирали вещи девушки, поводила руками над вещами, сделала несколько хватательных движений пальцами и, разведя руки в стороны, как бы стряхивала что-то с рук. Потом зашептала над вещами заклинание.

– "Сидишь ты в тени и наводишь чары на людей. Я разрушу чары твои, и слова твои вернутся к тебе и скрутят тебя и всё, что наколдовала, обернётся против тебя. Твоё заклинание уйдёт от Таисии и вернётся к тебе. Луна-мать, ты светоч земли и небес обрати свою милость на страдалицу Таисию и помоги ей избавиться от недуга страсти. Да будь так!"

Радомира Власовна нарисовала в воздухе такую же спираль над вещами Таисии, потом что-то ещё пошептала, поднялась с колен, воздела руки к Луне, постояла так, шепча, опустила руки, завернула вещи в тряпицу и затолкала под пень. Развернулась и, трижды взмахнув руками, повернула руки ладонями вверх, подула на них и тут же, как будто туман или дым с ладоней слетел и поплыл по воздуху, а Радомира Власовна вслед ему сказала: