Третье направление критики признает, что нормальное исследование существует, но оно не является основным для науки в целом. Американский ученый С. Тулмин, например, полагает, что научные революции случаются в науке не так уж редко, и наука вообще не развивается лишь путем накопления знаний. Научные революции совсем не являются «драматическими» перерывами в «нормальном» непрерывном функционировании науки. Для Тулмина революция менее революционна, а «нормальная наука» – менее кумулятивна, чем у Куна.

Не меньшее возражение вызвало понимание Куном научных революций. Наиболее активным оппонентом в этом направлении выступает Лакатос. По его мнению, научные революции не играют слишком уж существенной роли потому, что в науке почти никогда не бывает периодов безраздельного господства какой-либо одной «программы», а сосуществуют и соперничают различные программы, теории и идеи. Одни из них на некоторое время становятся доминирующими, другие оттесняются на задний план, третьи – перерабатываются и реконструируются. Поэтому если революции и происходят, то это не слишком уж «сотрясает основы» науки: многие ученые продолжают заниматься своим делом, даже не обратив особого внимания на совершившийся переворот.

Пол Карл Фейерабенд (1924—1994) – американский философ и методолог науки, один из наиболее видных представителей постпозитивизма. Он получил разноплановое образование. В Венском университете он изучал историю математики и астрономии, в Веймаре – драматургию, в Лондоне и Копенгагене – философию. Картина развития науки, созданная Фейерабендом, представляет собой своеобразный синтез учения Куна с идеей конкурентной борьбы и фальсирицируемости теорий Поппера. В то же время некоторые моменты его концепции обнаруживают его близость воззрениям Лакатоса. В книге «Против метода. Очерк анархической теории познания» (1975) Фейерабенд синтезировал, продолжил и довел до крайности многие идеи Поппера, Лакатоса и Куна. Агностицизм и плюрализм, от которых не мог освободиться ни один из названных философов и методологов науки, преобразован Фейерабендом в принцип гносеологического произвола. Он не просто отмечает, как Лакатос или Кун, ограниченную применимость методологических правил, Фейерабенд категорически отвергает всякую методологию.

Во-первых, говорит он, любая система правил несовместима с реальной научной практикой: «Всякая методология – даже наиболее очевидная – имеет свои пределы»29. Даже такое правило, как требование непротиворечивости – постоянно нарушается. Во-вторых, нарушение методологических правил выступает не только фактором реальной науки, но и абсолютно необходимым фактором роста знания. Всякая методология, подавляя творческое человеческое начало, сдерживает развитие науки, движущая сила которого – не метод, а человек с его способностями, стремлениями, волей. В силу этого всякая методология антигуманна и создание ее – дело не только совершенно бесперспективное для философа, но и вредное для науки. Исследования, совершающиеся по строго заданному стандарту, способны повторить, воспроизводить, но не способны создавать нечто подлинно новое. Вместо жестких стандартов и ригористических предписаний науке нужна антология научных поисков, достижений и ошибок, она может давать эвристические рекомендации. Необходимо признать плюрализм авторитетов и полную методологическую свободу.

Фейерабенд считает, что познание осуществляется стихийно, в хаотическом переплетении всех форм сознания и деятельности. Четкое разделение науки и не науки невозможно и не нужно. Человеческий разум не может функционировать в отрыве от других психических способностей. Он пользуется и материалами интуиции, и воображения, и даже чувства юмора. Именно эти иррациональные действия оживляют и революционизируют научное познание. Необходимо сознательно отстранить разум на время из процесса познания и создать своеобразный хаос в мыслительной деятельности. Этот хаос является потенциалом для оригинальных решений. Без хаоса нет познания, без частого отказа от разума нет прогресса.