Печать для рукописи – то же, что театр для женщины: все достоинства и изъяны выставляются.

Писатель существует только тогда, когда тверды его убеждения.

Подлинный государственный деятель должен быть прежде всего равнодушен к мелким страстишкам.

Поиски разнообразия в любви – признак бессилия.

Покуда женщина не полюбила, она кокетничает.

Поле битвы, на котором сражается разум, страшнее, чем поле битвы, где умирают, его труднее возделывать, чем пашню.

Порядочная женщина – та, которую любовник боится скомпрометировать.

Постоянный труд есть закон как искусства, так и жизни.

Правда – точно горькое питье, неприятное на вкус, но зато восстанавливающее здоровье.

Прекрасно быть большим человеком и большим гражданином.

Привилегия всюду быть дома принадлежит только королям, девкам и ворам.

Признавшись в своей слабости, человек становится сильным.

Принципов нет, а есть события; законов нет – есть обстоятельства; человек высокого полета сам применяется к событиям и обстоятельствам, чтобы руководить ими.

Пристрастие к коллекционированию – самая первая ступень умственного расстройства.

Пятиться назад из трусости и боязни до сих пор считается искусным маневром.

Равенство может быть правом, но никакая человеческая сила не в состоянии обратить его в факт.

Равнодушие к прекрасному полу в старости – наказание за то, что слишком умел нравиться в молодости.

Рассудок всегда мелочен рядом с чувством… Рассуждать там, где надо чувствовать, свойственно душам ничтожным.

Ревнивец сомневается на самом деле не в своей жене, а в себе самом.

Ревность у мужчины складывается из эгоизма, доведенного до чертиков, из самолюбия, захваченного врасплох, и раздраженного ложного тщеславия.

Самое жестокое мщение – это пренебрежение возможностью мести.

Свобода, данная развращенному народу, – это девственница, преданная развратникам.

Свои убеждения не вывешивают на стенку.

Себялюбие – яд для дружбы.

Сердце матери – это бездна, в глубине которой всегда найдется прощение.

Серьезность – основа характера.

Сильные жизненные потрясения исцеляют от мелких страхов.

Скорбь безгранична, радость имеет пределы.

Скупость начинается там, где кончается бедность.

Слава – солнце мертвых.

Слава – товар невыгодный. Стоит дорого, сохраняется плохо.

Слава – это яд, который следует принимать малыми дозами.

Слезы стариков настолько же ужасны, насколько естественны слезы детей.

Слезы так же заразительны, как и смех.

Со временем душа, непрерывно оскверняемая сделками с совестью, мельчает, пружины благородных мыслей ржавеют, петельные крючья пошлости разбалтываются и начинают вращаться сами собою.

Совершенная красота почти всегда отмечена холодностью либо глупостью.

Сомневаться в Боге – значит верить в него.

Состояние холостяка – состояние противообщественное.

Среди каждой нации найдется не более пятидесяти-шестидесяти опасных голов, ум которых отвечает честолюбию. Умение править заключается в том, чтобы знать эти головы, рубить их либо покупать.

Страсть плохо рассуждает.

Страсть – это всеобщая человеческая природа. Без нее были бы бесполезны религия, история, любовь и искусство.

Строгость, когда она оправдана сильным характером воспитателя, его безупречным поведением и когда она искусно сочетается с добротой, вряд ли способна вызвать в нас злобу.

Супружество должно беспрерывно сражаться со всепожирающим чудовищем: с привычкой.

Супружество состоит не только из удовольствий, столь же преходящих в семейной жизни, как и в жизни вообще, – оно предполагает общие склонности, взаимное страстное влечение, сходство характеров – вот что превращает это необходимое обществу установление в извечную проблему.