Старик Нув тяжело вздохнул.

– Тиша, – сказал он, – одна боеголовка способна уничтожить все живое в радиусе тридцати километров, что примерно равно целому району на нашем астероиде. Последствия могут быть катастрофическими. Плюс возникнут огненные бури и радиация, которые неизбежно приведут к дополнительным проблемам. Поэтому мы не сидели сложа руки, а готовились к обороне.

– Скажите, а что происходит с другими ступенями ракеты после выбрасывания боеголовок? – спросила девушка с четырьмя руками.

– Идда, до нас долетят лишь боеголовки, остальные части ракет просто разваливаются и становятся мусором.

– Могут ли наши ракеты сбить их ракеты на дальнем расстоянии? – спросил Кюр.

Нув посмотрел на юношу и улыбнулся.

– Конечно, нам бы хотелось этого, – согласился он. – Но выполнить это будет практически невозможно. Во-первых, потому что в полете наши боеголовки противник может сбить, и, следовательно, они не достигнут цели. Во-вторых, каждая ракета, как правило, снабжена своим силовым полем, которое не позволит взорвать ее в космосе, просто выстрелив по ней из наших орудий. Но вот боеголовки, которые проходят ограниченное расстояние и не снабжены силовыми полями, представляют собой вполне доступные цели для наших ракет.

– Профессор, – произнес Юл, – мы так надеялись, что Ван и Шлом избавят нас от встречи с этими ракетами и кораблями. Но после прибытия с Земли Ван сказал только одно – что уничтожить нейротехнологии нельзя.

– И в этом он прав! – воскликнул Нув. – Для этого нужно уничтожить науку в целом, погрузив землян в примитивные технологии, отбросив технологии назад. Но это просто недостижимо. Конечно, мы знаем, что произошло на Земле, Ван и Шлом не делали из этого секрета. Они отправились на Землю и сожгли научный объект. Но я полагаю, этот объект восстановили через несколько лет, все разработки были сделаны заново и запущены в производство.

Громадные корабли поднялись выше разреженных слоев атмосферы и взяли курс по направлению к Земле. Впрочем, они не летели к Земле, а встречали заряды противника. Эти боеголовки обладали мощнейшей разрушительной силой, и требовалось уничтожить каждый заряд. В идеале ни одна боеголовка не должна была достигнуть орбиты Весты.

Чуть раньше закончились учения, в которых Ван тренировал группу кораблей набирать нужную высоту, стрелять из орудий и совершать резкие маневры. После учений Ван поговорил с Амой.

– Я понял, в чем наше слабое место, – сказал он.

– И в чем же? – заинтересованно спросила она.

– Во мне, – покачал он головой. – Я пилот, но не стрелок. Да, по большей части это автоматика, но человеческий фактор способен творить чудеса. У нас таких чудес не будет.

– Верно, – согласилась Ама.

– Если ты не согласишься вернуть из мертвых Ерума. Он был одним из лучших стрелков. Он бы нам сильно помог. Ты можешь его размножить?

– Ох, это не просто, но могу, – сказала она.

Он не удержался, обнял ее за плечи и погладил по голове.

– Такие клоны, как я, далеко не идеальны, – проговорил он ей на ухо.

А потом они расстались, и он почти не спал. Он думал о ней, ее образ не выходил у него из головы.

Наконец он выкинул все лишнее из головы и сосредоточился на предстоящем бое. Он был в открытом космосе и знал, что Ама и все жители бункеров наблюдают за флотом кораблей по виртуальным экранам.

И в каждом корабле находился Ван, размноженный Ван. И не один, экипаж состоял из трех человек. Они были людьми, но они были клонами. Его клонами. И лишь в одном отсеке одного из космолетов летел первый Ван.

– Орудия к бою! – скомандовал он.

На внутренних экранах кораблей было видно, как двигалось огромное темное пятно, состоявшее из тысяч термоядерных боеголовок. Ван подумал, что через мгновение в этой точке Вселенной начнется грандиозное представление, и его яркость, возможно, разбудит от сладкого сна обитателей башен – небоскреберов, которые даже не знают, что он не мертвец, а живой, и даже больше того – он размноженный!