– Так ты охотник до того, чтобы выпить? – Она кокетливо прильнула к нему на софе и, сняв сапожки, подогнула под себя колени.

– Я предпочитаю бурбон, но и сухое белое для разнообразия сгодится.

Девушка разлила вино по бокалам.

– Ты неделю не появлялся в офисе. Что стряслось? – спросила Мег, пригубив.

– В моей жизни происходит какой-то сюрреализм в последние несколько недель; события, которые не вписываются в мое понимание «естественного» и «логичного».

– Поделись со мной. Что произошло?

– Человек часто задает вопросы, не осознавая, что не готов получить на них ответы. Не вынуждай рассказывать то, во что ты не сможешь поверить.

– Почему не смогу?

– Потому что я сам не верю. Я не готов доказывать, что мои слова не вымысел, а я не сумасшедший.

– Я верю в инопланетян, альтернативные реальности и «теорию заговора». Если кто и готов поверить в любой абсурд, то это я. – Между тем Меган наливала Элиоту второй бокал вина, а его язык постепенно развязывался.

– Хочешь начистоту? Я неспроста пригласил тебя посмотреть постановку. Одному было некомфортно идти, но мне необходимо найти одного человека, и что-то мне подсказывает, что она как-то связана с театром.

– Кто она?

– Не знаю.

– Сам не знаешь, кого ищешь?

– Это связано с моими припадками. Точнее, я видел ее и прежде. Как только потерял память, в воображении стал всплывать один единственный образ – образ девушки. Но это была не совсем фантазия, скорее, воспоминание. Ее лицо вызывало во мне особое чувство. Ощущение чего-то, с одной стороны, знакомого и родного, а с другой – совершенно чуждого и таинственного. Мне сразу подумалось, что это воспоминание скрывает в себе что-то ценное и, узнай я, кто эта девушка, я вспомню весь потерянный год. – Элиот задумчиво уставился в стену и замолк.

– Ну, а дальше что? – пробудила его Мег. – Что насчет припадков, и как к этому причастен театр?

– Однажды я отключил воиды и не знал о приближении приступа эпилепсии. Во время припадка у меня была галлюцинация. Я видел эту девушку на театральных подмостках, и она читала стих мрачного содержания. Она будто хотела предупредить меня об опасности или сказать, что опасность грозит ей. Она говорила аллегориями, и этими отвлеченными выражениями она намекала, что угроза исходит от компании VOID.

– Как ты это понял?

– У меня было два видения. В первом говорилось о часах. Там были строки: «…метка зверя на руке кольцом. Запястие мое сжимается, сиим неумолимым палачом». А во второй галлюцинации первые буквы каждой строчки стихотворения составляли слово «воид». Потом я случайно наткнулся на фото Маршала Макналти на обложке делового еженедельника, и его лицо показалось мне знакомым.

– Может, ты видел это фото прежде и просто забыл? Оттого лицо и кажется знакомым.

– Я тоже рассматривал этот вариант, пока не нашел дома лонгслив с логотипом VOID, а в портмоне – визитку компании. Стало быть, я в самом деле встречался с Маршалом Макналти. И если мне удастся понять, как девушка-актриса и создатель умных часов связаны, пазл сложится.

– То есть, главная задача на данный момент – найти девушку. И единственная зацепка в том, что, возможно, она актриса. Но какого театра – неизвестно. Что ж, выяснить это – дело времени. Но в чем же абсурд? Пока всё логично.

– Это лишь часть истории. Дело в том, что я уже нашел эту девушку однажды. По крайней мере думал, что нашел. Внешне она ничем не напоминала образ из видений, но с ней я впервые испытал наяву то чувство, о котором говорил давеча. Ощущение чего-то знакомого, уже испытываемого мною прежде, но забытого. Меня познакомил с ней Бен. Ее звали Агнес.