Последнее уточнение оказалось на редкость своевременным, поскольку я ни черта не понимал. О чем не преминул сообщить докладчику:

– Нет. Извините, но я не понимаю ничего. – взглянув на то, как Павел разливает очередную порцию порцию горячительного, полагая, очевидно, что в сложном вопросе без бутылки не разобраться, я попытался протестовать. – Может хватит уже пить? Может я потому и туплю, что мне водка по мозгам ударила?

Но межмировой гид данное замечание проигнорировал.

– Не так уж много вы и выпили, чтобы ничего не соображать. Наоборот, алкоголь в нашем случае необходим для того, чтобы раскрепостить сознание. Ваше сознание. Так что вздрогнем!

И мы снова вздрогнули. В который уже раз за последние дни? Эх …

А потом «Геннадич», а я уже начал приближаться к кондиции, близкой к той, в которой принято величать собеседника в подобном стиле, продолжил:

– Вы видели когда-нибудь мыльные пузыри? – и, не дожидаясь ответа. – Здесь ровно тоже самое. Пузырь состоит из воздуха и плавает в воздухе, но он – пузырь, а не воздух. Понимаете?

Несмотря на затуманенное алкоголем сознание, а может и благодаря ему, я, кажется, действительно начал что-то улавливать. Предложенная метафора была, безусловно, яркой, вот только …

– Но какова связь? Пузырь то от воздуха изолирован!

– Вот теперь то мы и подобрались к самой сути. Что находится внутри мыльного пузыря?

– Воздух наверное. – после секундной задержки ответил я немного неуверенно, поскольку никогда раньше не задавался подобным вопросом.

– Совершенно верно, воздух. Не вода, не песок, не другой газ, а именно воздух!

Между тем Павел Геннадьевич опять разлил. Что-то он частит. Эдак не долго и под столом оказаться под конец банкета – первый графинчик уже начал демонстрировать дно.

– А знаете, почему невозможно сделать мыльный пузырь из другого газа? – успел спросить мой коварный собутыльник, пока рюмки еще не были опрокинуты.

– Из-за разницы в плотности, очевидно.

– В точку! За это просто-таки необходимо выпить!

И мы опять выпили и закусили. Мелькнула мысль, что меня пытаются опоить. Мелькнула и пропала. Слишком интересным и увлекательным был разговор. И чем дольше он длился, тем сильнее нарастало ощущение, что вот-вот я прикоснусь к неким сокровенным тайнам вселенной.

– На самом деле, мыльный пузырь из другого газа сделать можно. – продолжил просветительскую работу Павел. – Но для этого нужно что?

– Что? – я уже слегка осоловел к тому моменту, но нить продолжал удерживать. – Чтобы его плотность точно совпала с воздухом?

– В яблочко! – великий манипулятор выглядел довольным до чрезвычайности. – Так вот, помните, я начал с внутренней структуры, которая должна быть идентична внешней? Большинство людей не способны путешествовать по мирам потому, что они для этого недостаточно пластичны. На некоем нематериальном плане бытия их внутренняя сердцевина идентична своему родному миру. И это навсегда. И они не в силах ничего с этим поделать. А вот вы и вам подобные – в силах!

– Теперь, кажется, понимаю. Управление плотностью?

– Да. Если продолжать аналогию с мыльным пузырем, вы, точнее, мы, умеем подстраивать свою внутреннюю структуру под изменения внешнего мира. И это дает нам возможность эти самые миры менять.

– Позвольте, но при чем тут память? Ведь я же о ней, кажется, спрашивал? – хотя, благодаря «огненной воде» уже был не совсем в этом уверен.

– Память является неотъемлемой частью исходной структуры. У каждого мира она своя. Попадая в новую вселенную, мы, подстраиваясь под него, обретаем новую память, а, вместе с ней, и новую личность.

– Но вы то память явно не утратили!