Что-же, конкретики, так конкретики. Чтобы еще такого придумать экзотического, дабы произвести дополнительный отсев? Поразмышляв некоторое время, решил на этот раз особо не заморачиваться и сделать все попроще. Держа фотографию в руках и рассматривая изображение, начал анализировать собственные ощущения – хочется мне прямо сейчас оказаться в данном месте или нет.

Это помогло.

Отсев произвел в два этапа: сначала отбраковал три изображения. Из шести оставшихся хотел отсеять также половину, но не получилось. Не знаю, в чем тут причина, но фоток осталось четыре и сократить их число никак не удавалось, хотя я и пропыхтел почти полчаса.

Наконец, как итог достаточно непростых усилий, я предъявил Павлу четыре фотографии. Ничего «иномирского» ни в одной из них не было и в помине. Впрочем, Павел и не утверждал, что они сделаны в иных мирах.

На двух оказались запечатлены города. Только не современные города с монолитными высотками и актуальными моделями авто, а что-то ближе к середине ХХ века.

Еще на двух красовалась природа: на одной – лиственный лес с очень высокими и красивыми деревьями, на другой – поле со стогами.

Именно с последним изображением оказались связаны наиболее мучительные мои терзания. Помимо наихудшего изо всех качества, пейзаж также поражал своей обыденностью, граничащей с банальностью. Все говорило о том, что фотку следует отсеять, вот только что-то мешало. Может дело все в сходстве с картиной Левитана «Стога»? Уж больно нравилось мне данное полотно. Здесь же, хоть цвета и отличались радикально от картины и вообще был ясный день, но, все равно, некое загадочное свойство изображения приковывало к себе и не желало отпускать.

Дело, кстати, шло к закрытию кафе, время было позднее. Мы еще пару раз обновляли заказ, ограничиваясь безалкогольными напитками и печеньем. В общем, следовало уже определяться, но определиться я никак не мог.

Павел Геннадьевич меня не торопил, все это время он методично копался в планшете, демонстрируя свою, так сказать, отстраненность.

Наконец, мне данное занятие надоело и я изрек:

– Все. Не могу больше отбраковывать. Мне нравятся четыре картинки, а не три.

К величайшему моему изумлению, Павел не стал настаивать и вообще отнесся к моему сообщению с олимпийским спокойствием.

– Ну четыре, так четыре. – в этот момент он перебирал в руках отобранные мною фото, мне же, поневоле, вспомнился бородатый анекдот про гигантскую руку в лесу. – Главное, что пять фото Вы отбраковали, значит очень многое удалось прояснить и теперь понятно, с чего следует начать.

А раньше нельзя было сказать? Видел же, как я мучаюсь! Впрочем, ладно, это не столь уж принципиально. Лучше уточню кое-что другое:

– И когда же начнется первое путешествие?

Больше всего я боялся, что мой собеседник, как это обычно бывает в фантастических романах, произнесет: «прямо сейчас и начнется». Увы, но начинать что-либо «прямо сейчас» у меня не имелось ни малейшего желания: очень хотелось спать, да и вообще весь этот вечер изрядно уже утомил.

– Первый прорыв состоится в течении трех ближайших суток. Вы все узнаете в свое время. А сейчас поспешу откланяться.

С этими словами Павел быстро собрал снимки, распределил их на три неравные стопки, затем объединил все стопки в одну, переложив листами бумаги, после чего отправил всю пачку в сумку. Встав из-за стола, протянул мне руку, повернулся и быстрым шагом вышел из кафе.

По счету платил я …

– Через двадцать минут туалеты закрываю, подъезжаем. Через двадцать минут туалеты закрываю, подъезжаем. Через двадцать минут туалеты закрываю, подъезжаем.