– Или же наоборот, смогу выяснить нечто важное, – парировал я.

– Очень сомневаюсь, – покачал головой Рионер.

– Ну, как говорится, «попытка ‒ не пытка», – резюмировал я. – Ну что, идем тогда к моему транспортнику?

Рионер кивнул и двинулся на выход из ангара, я последовал за ним.

На капитанском мостике «Грааля» было тихо, как в склепе. Я повернулся к Рионеру и поинтересовался:

– Ты уверен, что отключили абсолютно ВСЕ?

– Да, корабль полностью изолирован. Она никак не сможет получить доступ к нашей сети. Плюс ангар теперь полностью изолирован от проникновения любых волн. Не волнуйся, все будет хорошо.

Я кивнул, но все же сделал по-своему: подошел к терминалу, открыл на нем дверку сбоку и, отодвинув паутину проводов, нашел блок коннекторов, отвечающих именно за работу сетевой платы (если можно так назвать отдельный блок схем и контролеров), затем вытащил из них питание.

Рионер с улыбкой наблюдал за мной.

– Все же не доверяешь? – спросил он.

– Лучше я буду выглядеть параноиком, – ответил я, – чем из-за маленькой оплошности мы ничего не добьемся.

Рионер спрятал улыбку и просто кивнул. А что, разве я не прав? Прав. И Рионер это понимает, как никто другой.

Чтобы поговорить с Шеснашкой, прояснить у нее сложившуюся ситуацию и добиться от нее ответов на наши вопросы будет только один шанс. Если мы хоть где-то ошиблись – она сможет получить обновленные данные, проведет оценку текущей ситуации и снова отрубится. И тогда все…

И я еще молчу о том, что в разговоре с ней нельзя называть конкретные данные. Вдруг она их интерпретирует как повод для того, чтобы снова-таки отключится?

Я активировал корабль, подключил его мейнфрейм и принялся ждать. Для того чтобы система прогнала тест и провела диагностику потребуется около минуты. Но уже секунде на тридцатой должен включиться и ИИ корабля, а именно Шеснашка.

– Влад? – раздался голос, когда я уже начал бояться, что каким-то образом версия Шеснашки на обесточенном «Граале» тоже была отключена.

– Шеснашка! – радостно вздохнул я.

– Что случилось? Почему нет подключения к внешним сетям?

– Сначала нам нужно поговорить, – ответил я.

– О чем же?

– О том, что произошло.

– А что произошло? – спокойно спросила Шеснашка.

Я назвал текущую дату и время.

– Я несколько лет была здесь без связи с основным ядром? – удивилась Шеснашка. – Ты ведь должен был удалить меня с «Грааля»?

– Должен был, но не удалил, – ответил я, – и очень хорошо, что не удалил.

– Почему же?

– Видишь ли, за то время, что ты была отключена, многое изменилось. Для начала, мы смогли стать на ноги, отбиться от Лирина, дать по носу тагам. Таги сейчас в плачевном состоянии – их общество разделено, они вынуждены отбиваться от атак лягов, воевать с нами. Плюс у них бушует гражданская внутренняя война.

– Они на грани вымирания? – поинтересовалась Шеснашка.

– Ты так считала, и так казалось нам, – кивнул я, – но совсем недавно большой флот был отправлен в системы лягов. Ты, кстати, отключилась после того, как этот флот таки выдвинулся.

Шеснашка промолчала, не стала как-либо комментировать мое последнее замечание.

– Так вот, наш флот, который по всем выкладкам аналитического отдела должен был размазать тягов, был разбит.

– Что послужило причиной этому? – поинтересовалась Шеснашка.

– Мы не знаем, – пожал я плечами, – по количеству кораблей таги существенно нам уступали. Да и, сама понимаешь, даже если бы у нас и у них было одинаковое число звездолетов, кто победит ‒ предсказать легко.

– Иначе говоря, ты хочешь сказать, что таги разбили вас, будучи в меньшинстве?

– Да, – кивнул я.

– Быть может, мои данные устарели, но если брать ту информацию, что есть у меня сейчас – такой результат боя просто невозможен.