– Вам, мисс Ирина, не верят? Быть такого не может! Ну, выкладывай, в чем дело?

– Мистер Роман, они не верят, что с вами побывала везде, и вы мне все показали! Говорят, хвастаю!

– О, мисс Ирина! – галантно поклонился Роман. – Я вам сочувствую! Слушайте, вы, шалопаи! (В группе были одни мальчишки) Все, что говорит эта юная мисс – истинная правда!

Мальчишки, непривычные к такому обращению, смотрели, открыв рты, а Неразлучные едва удерживались от смеха.

– Вот, я вам говорила! – победно закричала мисс Ирина, – айда!

И умчалась со своими курсантами. Чуть позже Толкин, проходя по двору мимо беседки Неразлучных, имел удовольствие слышать, как Роман жаловался друзьям.

– Ну и девица, я вам скажу! Зануда и Задавака почище нашей Ханы будет! А как она меня только что развела!

– Ну, ну, расскажи, – подохотил Саша, – тебя развести нужно суметь!

– Ага, только не ей! Оторвила! Подходит, значит, ко мне, и так официально заявляет:

– Мистер Игнатов! – У меня челюсть чуть не до земли отвалилась, (показал), – мистер Игнатов, мне очень нужна ваша помощь!

– Что вам нужно, мисс Ирина?

– Идемте, я все покажу.

– Я, как олух последний, («Почему – как? – ввернула Хана), уши развесил, челюсть захлопнул, (показал), иду. Заходим за угол четвертой башни, там сидит человек десять пацанов, среди них, представьте, два второкурсника и один с третьего, и все вытаращились на меня. А она, стерва этакая, говорит:

– Я всегда делаю то, что обещаю. Подтвердите это, мистер Игнатов.

Друзья хохотали до колик, Толкин, повеселев, поспешил отойти, чтоб не увидали.

– Ох, я о ней не могу спокойно вспоминать и думать.

– Це-це-це, – поцокала языком со вкусом Хана. – Неужто я такая плохая? А смена у нас должна достойная быть, верно?

– И ты туда же, – совсем расстроился Роман, – Ты не такая уж плохая, но иногда достаешь своим всезнайством.

– Ага, как скатать домашнее, так: «Ханочка, помоги!», а так – Всезнайка? Не буду тебе помогать, узнаешь тогда. – Делано обиделась Хана. – Проси сейчас же прощения! – закончила под общий хохот.

Вконец расстроенный непониманием друзей, Роман выскочил из беседки, но, увидев на горизонте Ирину, быстро нырнул обратно с крайне испуганным лицом.

– Ты чего? – всполошились все.

Отмахнувшись от вопросов, Роман склонился перед Ханой, и уморительно-почтительно произнес:

– Мисс Хана, госпожа графиня! Нижайше молю вас о прощении, примите мои извинения! Я больше никогда не буду вас обзывать Занудой и Всезнайкой. Молю вас о прощении.

Приняв игру, Хана, обворожительно улыбаясь, ответила:

– Мистер Игнатов, я вас прощаю. – и уже нормально улыбаясь, добавила: – Ромчик, я тебя тоже люблю.

Вдруг Роман зашипел: «Тише!» Мимо беседки пробежала Ира. Прозвучал отбой, ребята бросились в свой корпус, но еще долго поддевали Романа, пока он не рассвирепел окончательно.

– Ну, все, хватит, – вмешалась Катя, – мы все еще натерпимся от нашей Ирины! А ты, Рома, не сердись, мы все тебя очень любим, просто Ира – наша.

Обняла за плечи сидящего Романа. Он смутился, что-то пробормотал, потом открыто улыбнулся.

– Катерина, ты у нас просто чудо! Без тебя мы бы уже сто раз перегрызлись.

– Ну, все, пошли по кроватям! – Предложила порозовевшая Катя.

А назавтра, как гром с ясного неба, появилось объявление:

« ВСЕМ!!!!

Строго запрещается без преподавателей выходить за пределы школы. В лес ходить только в сопровождении двух преподавателей.

Лесные Уроки отменяются.»

Роман избрал уход за магическими животными, Хана всерьез увлеклась травами. Остальные ходили с ними за компанию. Ребят очень встревожило это объявление.

Первого сентября директор была в городе. По традиции, если директор, возвратившись из города, не собирала учителей, то после отбоя спецпреподаватели приходили в Рабочий кабинет директора на четвертом этаже. Все видели, что она вернулась из города крайне недовольная, но ничего не говорила. Пригласила к себе в учительскую нового химика, Курилова, долго с ним о чем-то разговаривала, потом ушла к себе.