– Валентина Антоновна! Я даже не предполагал, как все это серьезно – наши слова, мысли, поступки. Мне нужно крепко подумать обо всем этом. Скажи-ка, мы вместе работаем много лет. Почему ты одна?

– Торсион, тема закрыта. Тебе сколько лет?

– Да скоро полста.

– Вот-вот, а мне скоро девяносто. Все, точка.

– Извини, Антоновна, не обижайся. Но, находясь рядом с тобой, мы об этом забываем. Более 50-ти тебе не дашь по твоей энергичности.

– Благодарю за комплимент и не обижаюсь. Но вот что, Тор, – идет вам все же это имя, уважаемый! Завтра у нас будет сбор по поводу Минаева… А, вот и он проснулся! С добрым утром, Толик!

– Где это я? Валентина Антоновна! – испуганно обозвался мальчик.

– Не бойся, я здесь. Тебе плохо спалось?

– Да, мне кошмары снились. За мной папа с ножом гонялся.

– Но не догнал же, значит, все хорошо. Иди в спальню. Нет, давай я тебя проведу. И, вот что, Минаев, я тебе хочу сказать: Дух, живший в тебе, покинул тебя. Ты сейчас свободен. Пообещай мне, что пока мы не начнем изучать предмет «Общение с Духами», ты не будешь ни дома, ни здесь, проводить соответствующие ритуалы.

– Профессор, я обещаю вам это. Даже папа не заставит меня это сделать.

– Хорошо. К тому же, я сразу узнаю, если ты нарушишь обещание.

– А чем лично мне опасно общение с Духами?

– Ты будешь отчислен из школы, и станешь слугой Духа.

Вечером, после отбоя, все спецпреподаватели собрались в Рабочем кабинете директора. Они и раньше здесь собирались. Но сегодня все получили письменное приглашение директора. Крайне заинтригованные, они ждали директора. Она вышла из малой комнаты.

– Здравствуйте, коллеги и друзья!

– Такое начало очень опасно, – проворчал Алиев.

– Сейчас здесь решается судьба наша и судьба школы. Либо вы останетесь и дальше работать в школе, либо уйдете сразу. Потом дороги назад не будет.

Все недоуменно переглядывались, Толкин сидел, нахмурившись.

– Вы все наслышаны про Армагеддон и конец света. – Теперь уж все глядели на директора, прикидывая, не сошла ли она с ума, но молчали. – Так вот, мои дорогие, Армагеддон идет. Идет война Темных сил с человечеством. Одни порабощают волю других, превращая их в зомби, Третьи пытаются раскрыть зомбированным глаза, их объявляют психами. Четвертые пытаются бороться с первыми, но у них разные весовые категории, и они погибают в неравной борьбе. Есть еще одна, очень малочисленная, категория. Эти люди воспитывают новое поколение, которое может справиться с первыми их же оружием. Пока они не привлекают внимания. К этой категории и принадлежит наша школа. Я откладывала этот разговор до последней возможности, но вчера мы, так сказать, обменялись приветствием. Борьба началась. Решайте. Будете ли вы здесь, со мной. Или отойдете в сторону. До сих пор я в вас была уверена, как в себе. Но вы не знали моих замыслов. Спросите себя, сможете ли вы бороться с этими силами. Если не чувствуете уверенности, лучше отойдите в сторону сейчас, я буду только благодарна вам. Тор Игнатьевич вам сейчас кое-что расскажет, вы подумаете, поговорите. Прошу вас, профессор, – вышла, отправилась в библиотеку. Здесь и разыскал ее Алиев часа через два.

– Вот куда сбежала наша Соколова! А ну, идем со мной, – балагурил, подхватив ее под руку, – мы сидим, полностью очумелые, а она где-то прячется! Блеск! Наш директор разговаривает с Духами!

Пропуская ее вперед, провозгласил:

– Вот наш мудрый директор!

В кабинете сидели все, в том числе и Звенигора с Ивановым. Оглядев их, Соколова сказала:

– Ну, я надеюсь, вы все обговорили, и решили, каждый за себя.

– Мы с вами, Валентина Антоновна, были с самого начала, и будем до конца, – заявил Бойко.