– А про макет глайдера если спросят?

– Вот и говори, что макет. А что у макета двигатель антигравитационный работающий – ни гугу!

Только ходовые испытания нам начать пришлось раньше, чем хотелось. И вот почему. Как-то я между занятиями погулять по школьной игровой площадке вышел на полчасика. А тут – училка из младших классов с второклашками ходит, я даже не помню, как её зовут, а второклашки гуськом за ней – голоногие, голорукие, худенькие, как будто птенцы за какой-то экзотической птицей. А она им полевой гравиметр показывает и рассказывает – ну, там, обычное дело на природоведении. Про гравитационные аномалии, поиск полезных ископаемых, обнаружение объектов в космосе, всё такое. И тут у неё в руках гравиметр – раз! – и даёт всплеск на экране. Даже я заметил.

– Мариванна, Мариванна! – загалдели мелкие. – А это что было такое?

Мариванна озадаченно так на гравиметр смотрит.

– В жизни ничего подобного не видела. Очень странно. Вчера проверяла прибор – дети, он был исправен!

А тут мимо наш физик идёт. Умнющий дядька, не хуже Сенькиного папы.

– Пётр Леонидович, дорогой! – учительница к нему. – Что-то с нашим гравиметром случилось непонятное. Всплески какие-то странные. Не посмотрите?

Леонидыч прибор в руки взял, ленту наблюдений назад прокручивает небось. Внимательно так разглядывал, долго. Даже глаза у него заслезились, платочек достал, вытер.

– С виду прибор исправный, да и что может случиться с ученическим гравиметром, я понять не могу. Там ломаться-то особо нечему. Но показания действительно странные. Я таких давно не видел.

– А где вам такие попадались?

– Ещё студентом, в институтской испытательной лаборатории. Похожую картинку может выдать антигравитационный двигатель звездолёта, – тут я весь напрягся, – работающий при очень высокой удельной мощности, в сверхкритическом режиме, на грани полного разноса. Ещё чуть-чуть, и субатомный взрыв запросто.

Второклашки слушают, открыв широко рты.

– А как же вы не боялись, если там атомный взрыв? – спросил самый смелый.

– Так двигатель гоняли внутри железобетонного бункера, под землёй, там стены толщиной метров двадцать и только приборы для снятия показаний. Ни одной живой души. Но чтобы вот здесь, на школьной территории или совсем рядом… Я может, уважаемая Мариванна, что-то пропустил, и рядом с нами построили новый космопорт?

Мариванна добродушно рассмеялась в ответ:

– Нет, ничего подобного не происходило. Наверное, всё-таки, ошибка прибора.

И в школу все отправились. А я – пулей в наш секретный исследовательский сарай. Точно, Сенька там сидит и снова что-то в планшете считает.

– Сень! – говорю. – Признавайся, запускал движок у антиграва без меня?

Тот плечами пожимает:

– Запускал, конечно. Надо было кое-какие показания снять.

– Видел я твои показания. Школьный гравиметр с ума от них сходит. Физик сказал, что так бывает, когда антигравитационный двигатель на грани взрыва гоняют. На испытаниях.

Друг мой аж в лице изменился:

– Ром, это плохо. Нас так с тобой спалят. С гравиметром. Не сегодня – так завтра обязательно.

– Да я вот думаю, как нас с тобой до сих пор не спалили. Физик объяснил. Они такие испытания в подземном бункере проводят, за толстенными стенками, а у нас – вот оно, стоит, красивое, только кнопки нажимай. Это же субатомная бомба получается. А ты мне почему не сказал сразу?

– Нуууу… – Сенька, вижу, виновато глаза от меня отводит, – я хотел, но потом, когда всё окончательно заработает. Ты не волнуйся, я целую схему придумал. Энергия не непрерывным потоком подаётся, а очень короткими импульсами. Не успевает двигатель в критический режим перейти. Нагрузка большая, но не предельная, понимаешь? Плюс охлаждение. Так что бомбы можно не бояться… только вот взрослым попробуй это докажи… вычислят нас с тобой – это другое дело… Надо аппарат куда-то перепрятать, и срочно!