Я понимал, что действую на эмоциях и должен, если не остановиться, то хотя бы сбавить темп, но сделать этого уже не мог. Я с бедра перевел руку ниже, погладил пальцами истекающую желанием «киску» и довольно, словно сытый кот, зажмурился:

– Такая мокрая… – с восторгом зашептал в алые от болезненных поцелуев губы. – Такая влажная, страстная, горячая и вся моя… – не прекращая массировать набухший клитор, шептал я, срывая короткие поцелуи стонущей девушки.

– Кирт, возьми меня… – хныкала Иза, уже самостоятельно даря мне кусающие поцелуи и с наслаждением облизывая мой язык. – Прошу… Мне нужно… Больно, мне больно, Кирт… – бормотала она, извиваясь под моими руками и языком. Придерживая девушку одной рукой, вжимая ее в стену, я спустился поцелуями по длинной, изящной шее, ключицам и, наконец, добрался до остроконечной груди, накрывая ртом ярко-розовый, твердый от возбуждения сосок. Иза вскрикнула и попыталась прогнуться сильнее, но я не позволил, усиливая напор и двигая рукой между ног любимой быстрее. В блестящих, темно-фиолетовых глазах заметил слезы и, не отрывая от них своего взгляда, демонстративно, нарочито медленно обвел сосок языком по кругу, оставляя на бархатистой коже влажный след, а после с наслаждением втянул его, вырвав очередной громкий вскрик девушки и почувствовав, как моя ладонь на ее «киске» стала просто неприлично мокрой.

Я коварно усмехнулся, в который раз поражаясь тому, насколько мне повезло с ней. Помнится, я очень боялся, что она не поймет, испугается или невзлюбит мои предпочтения в сексе. Но Ангел не только не испугалась и не разозлилась, но, кажется, искренне полюбила легкую грубость, без которой я, увы, больше не мог. Долгое проживание и определенный вид близости, что мне навязала Изабелла Эстет, к сожалению, оставило свой след… который, кажется, уже ничем не выведешь. Но я готов был терпеть, попытаться переучиться ради Изы, ломая себя заново. Но не потребовалось.

Чувствуя в груди разрастающееся чувство счастья и благодарности, я с легкостью ввел в нее один палец, в очередной раз поражаясь, насколько она была узкой. После второй, следом третий, выбивая громкие стоны и мольбы не останавливаться. Смакуя то одну грудку, то вторую, трахал любимую пальцами, вслушиваясь в рваное дыхание, щедро разбавленное восторженными криками и стонами в то время, как сам чувствовал, что нахожусь на грани, а брюки казались мне уже просто орудием пыток.

Вернувшись к губам девушки, которые она с готовностью позволила поцеловать, придерживая ее за бедра, нетерпеливо расстегнул ширинку. Я чувствовал облегчение и в то же время легкую боль в члене, который уткнулся в бедро Изы.

Ангел, не разрывая поцелуя, с трудом протиснула между нашими телами ладошку и жадно обхватила каменный член длинными, ловкими пальчиками, ласково распределяя обильную смазку по всей длине. Я зашипел ей в губы, чувствуя, что чуть было не кончил, но усилием воли заставил себя терпеть и отпрянул от губ любимой, встретившись с потемневшими от похоти глазами.

– Хочу тебя в рот… – полутребовательно-полупросяще выдохнула она. – Хочу, – капризно всхлипнула Изабелла, пытаясь спуститься на пол.

Но я лишь сильнее вжал ее в стену и с полубезумной улыбкой пообещал:

– Обязательно еще возьму тебя в ротик, Ангел… – накрыв своей рукой ладошку девушки на своем члене и направив головку к скользкому, истекающему влагой влагалищу, выдохнул я и проскользнул пару раз вдоль «киски». – Обязательно, Ангел… Но сейчас хочу другого. Ты нужна мне, Иза. Полностью. Так нужна… – простонал и одним ударом бедер ворвался в нее, услышав, как она закричала в потолок от наслаждения. – Держись за меня, любимая. Прости, но не хочу быть нежным, – почти с сожалением посмотрел я в ее опьяненные глаза и медленно вышел членом почти до конца, чтобы с силой насадить на себя бедра девушки до предела. И тут услышал то, чего не ожидал: